Гостья из Зазеркалья

Я несколько опешила, хотя в глубине души понимала, что если травят пациента, то первый, кто попадает под подозрение, это его лечащий врач. Красногоров, со слов Степы, на дурака похож не был.

– Зачем же тогда он это делал?

– А он ничего и не делал. По большому счету он даже не лечил Громова. Так, поддерживал в нем жизнь, и всё.

– Не пытайтесь обелить профессора Красногорова! – выкрикнула Алина, выбросив ладонь вперед, как бы желая оградить себя от нагло врущего Воронкова. – Степа своими глазами видела, как сообщница Красногорова, некая Лера пыталась впрыснуть в капельницу яд. Кстати, что это за препарат был?

– Этот лекарственный препарат действительно можно отнести к ядам замедленного действия. Преступники кололи его с интервалом в несколько дней, чтобы смазать общую картину отравления.

– Вот видите!

– Только Красногоров никакого отношения к преступникам не имеет, – повторился майор.

– Да что вы говорите! Он же знал девушку, Степа слышала, как Красногоров назвал ее по имени, Лерой. И вместе с тем именно Красногоров посоветовал Лике Громовой не посещать мужа в отделении. Почему? – спросила Алина и тут же сама ответила на свой вопрос: – Да чтобы эта Лера имела возможность беспрепятственно проходить в отделение и травить Громова!

– А вам не кажется, что если бы у Красногорова был мотив, он бы нашел способ убить Громова, не привлекая к убийству некую Леру? Да и зачем травить человека, которому всего-то отпущена пара месяцев?

Я переглянулась с Алиной. Ничего умного в голову не приходило. Действительно, зачем?

– Значит, мотив все-таки был, – Алина упрямо стояла на своем. – Красногоров – убийца!

Воронков только развел руками.

– Я думаю, что Лера не знала, сколько осталось жить Громову, – тихо сказала Степа.

– О! Уже тепло! – неожиданно обрадовался майор.

– Сергей Петрович, может, мы не будем играть в «Угадайку»? – предложила я. – Кто такая Лера? Она имеет какое-то отношение к Лике Громовой? Вам ведь со Степиных слов известно, что именно эта девушка преследовала Лику.

– Ну хорошо, не буду вас мучить. Если бы Лера попала к вам в руки, вы бы быстро из нее все выжали. Девушке просто везло. Один раз Алина Николаевна чуть было ее не схватила, только тогда Лере на помощь пришел ее сообщник. Он вырвал у Алины Николаевны сумку и тем самым прекратил погоню. Для Алины Николаевны сумка оказалась дороже истины.

– И что? Сумка, между прочим, из амазонского крокодила! Естественно, я выбрала ее, тем более что я все равно бы уже не догнала девицу.

– Хорошо, оставим выбор на вашей совести. Может, даже хорошо, что вы не догнали Леру. Рядом с ней находился сообщник, который страховал ее, он мог и по голове вас треснуть. Но вернемся к Громову. Вы хоть знаете, кто он?

– Физик, – пока не понимая, к чему клонит Воронков, сказала Алина. – Работает в академическом институте. Мы там были. Кстати, под его руководством работает вдова брата Лики Громовой, Анастасия Курочкина. В отсутствие Громова она исполняет обязанности заведующего лабораторией.

– Очень хорошо, что вы были в лаборатории, – вдруг обрадовался Сергей Петрович, – потому что интрига данного преступления кроется в переплетении семейных отношений с профессиональной деятельностью физика Громова. Чем он занимался, знаете?

– Так, в общих чертах. Анастасия Курочкина говорила, что он вроде сделал какое-то изобретение, – вспомнила я.

– Способное перевернуть мир, – дополнил меня Воронков. – Громов успел запатентовать это изобретение. Несколько фирм с мировым именем выразили желание купить права на внедрение изобретения. Между прочим, за очень большие деньги.

– И что? Он продал?

– Нет, не успел. Громов так некстати заболел. Увы, диагноз был неутешительный. Операция не поможет. Об этом сказали Павлу врачи. Жить ему осталось совсем мало. Если бы Павел все же рискнул лечь на операционный стол, девяносто процентов, что он умер бы в тот же день. Громову нужно было тянуть время для того, чтобы выгодно продать изобретение. Дабы его не терзали зря онкологи, не уговаривали на бесполезную операцию, Павел обратился к старому приятелю, профессору Красногорову с предложением положить его в свое отделение и назначить ему поддерживающую терапию, которая дала бы возможность хоть на немного увеличить отведенный жизненный срок. Красногоров пошел на уступку, выделил Павлу в своем отделении отдельную палату, кстати сказать, тем самым оградил его от неприятных разговоров, вызванных дележом шкуры неубитого медведя. Я о деньгах, которые Громов собирался получить за изобретение.

– А разве изобретение не было плодом работы всей лаборатории? – спросила я.

– В том-то и дело, что нет. Лаборатория, которой заведовал Громов, занималась совсем другими задачами. На изобретение Громова Академия наук не потратила ни копейки. Хотя потом, после того как об изобретении стало известно всем, многие из руководства института не прочь были стать соавторами изобретения. Институт буквально лихорадило. Одни становились на сторону Громова, другие его осуждали, мол, мог бы и с нами поделиться деньгами.

– А он решил не делиться?