Государство

Здесь следует сделать два коротких, но необходимых наблюдения. Во-первых, если мы преднамеренно не определим «искажение» таким образом, чтобы получить нужный ответ, ничто не дает нам возможности предполагать, что налогообложение, призванное мобилизовать средства на достижение стоящей цели или для осуществления справедливости, не «искажает» распределение ресурсов, существовавшее до налогов. Априори, все налоги (включая «нейтральный» паушальный налог, некогда бывший Святым Граалем экономической теории благосостояния,), все трансферты, субсидии, тарифы, ограничения цен сверху и снизу и т. д., вообще говоря, неизбежно изменяют спрос и предложение взаимосвязанных продуктов и факторов производства. Когда мы говорим об искажении, мы имеем в виду лишь то, что не одобряем происходящие изменения. Мягко говоря, это самообман — убеждать себя в том, что наше одобрение представляет собой нечто большее, чем отражение собственных предрассудков, что это информированный диагноз, функция некоего «объективного» критерия, такого как аллокативная эффективность, каким-то образом отражающаяся в национальном доходе (а не в более неоднозначных «совокупной полезности» или «благосостоянии»). Приведет ли распределение ресурсов после налогов, субсидий, тарифов и т. д. к возрастанию или снижению национального дохода по сравнению с ситуацией до введения налогов, тарифов и т. д. — это проблема индексирования, для которой нет wertfrei

[242], «объективного решения». Это не вопрос знаний, а вопрос суждения, которое, конечно, может быть «здравым». Большинство разумных людей согласится с суждением о том, что если бы все государственные доходы формировались, скажем, за счет высокого акциза на некий товар, такой как соль, который людям просто необходим, и полностью расходовались на удовлетворение капризов мадам де Помпадур (очаровательно упрощенный взгляд на старые недобрые времена, который мало кто принимает полностью, но в который многие все же отчасти верят), то национальный доход (не уже говоря о полезности) будет ниже, чем при большинстве других известных в истории конфигураций перераспределения[243]

. Однако влияние менее причудливой политики доходов и расходов на национальный продукт может привести в настоящее замешательство. Даже те, кто меньше всего склонен к агностицизму, могут искренне оспорить «неискажающую» природу какого-либо налога, сколь бы благородной ни была причина его введения.

Другое наблюдение является более простым и в то же время более важным. Оно состоит в том, что на самом деле нет практической разницы, можем ли мы «объективно» отличить хорошее распределение от плохого. Если у нас есть одно, то будет и другое. Политическая система, которая благодаря конкуренции за согласие ведет к перераспределению, способствующему, по нашему мнению, равенству или справедливости, приведет и к такому перераспределению, которое мы сочтем потворствующим групповым интересам. Но совершенно неясно, есть ли «объективные» основания отличить одно от другого. Еще менее ясно, какими средствами можно было бы ограничить или предотвратить одно, дав возможность осуществить другое.

Подведем итоги. Хотя в политической системе, требующей согласия и допускающей конкуренцию, государство по логике вещей неизбежно порождает перераспределение, оно не «определяет» в обычном смысле этого слова его величину и охват. Однажды начавшись, перераспределение, природа которого способствует выработке зависимости, запускает непреднамеренные изменения характера индивидов, а также семейной и групповой структуры общества. Хотя одни изменения могут считаться хорошими, а другие плохими, избирательный контроль над ними представляется невозможным. Эти изменения оказывают обратное влияние на тип и масштабы перераспределения, которым вынуждено заниматься государство. Возрастает вероятность того, что может быть запущено множество разнообразных кумулятивных процессов. Их внутренняя динамика всегда направлена вперед; по-видимому, у них отсутствуют ограничивающие, уравновешивающие механизмы. Попытки государства ограничить эти процессы провоцируют абстинентный синдром и могут оказаться несовместимыми с политическим выживанием в условиях демократии.

Повышение цен

Инфляция является либо лекарством, либо эндемическим условием. Чем именно — зависит от того, способна ли она навлечь потери, необходимые, чтобы сбалансировать выигрыш где-то в другом месте.

Превращению управляемых в неуправляемых способствует управление ими.