Государство и революции

И закончилось все, собственно, ничем. Как писал Врангель: "После зарубежного съезда общественность оказалась у разбитого корыта. Ни одна группа не оказалась достаточно сильной, и в чувстве собственного бессилия все ищут союзников".

Даже политических органов в результате разногласий было создано не один, а два - как шутили в эмиграции, "съезд, вместо того, чтобы родить законного ребенка, разродился внебрачной двойней". Один орган, ориентирующийся на РОВС и сохранивший за собой газету "Возрождение", назывался "Центральное объединение". Другой - "Патриотическое объединение", он опирался на сторонников Краснова, БРП, Высший Монархический Совет. Платформы этих организаций отличались только в формулировках, обе признавали верховный авторитет Николая Николаевича, обе понимали необходимость связи с иностранными политическими кругами, с "внутренней Россией" - и естественно, борьбы с коммунизмом.

Что же касается Советской России, то ее внешняя политика в данный период тоже претерпевала серьезные изменения, хотя из эмиграции это не всегда можно было разглядеть. Все так же нагло безобразничали за рубежом коммунистические службы и организации - Разведупр РККА, ОГПУ, Коминтерн. Действовали они независимо друг от друга и отчаянно соперничали. И все три мешали и путали карты наркомату иностранных дел. Отсюда, кстати, и пошла традиционная вражда этих ведомств, выплеснувшаяся кровью в 30-х, когда чекисты получили волю над конкурентами. Но в первой половине 20-х самым крутым считался Разведупр, и именно на его долю приходилось большинство диверсий, терактов, вооруженных провокаций. За ним шел Коминтерн, претендовавший на роль "государства в государстве", а точнее надгосударственного образования. У него были свои "вооруженные силы" Военная комиссия, при которой существовали диверсионные и командные школы, штат военных инструкторов, направлявшихся за границу для подготовки отрядов боевиков при братских компартиях. Имелась собственная разведка, постепенно в каждой стране появились свои радиостанции.

А изменения внешнеполитической стратегии и тактики обозначались по мере того, как Сталин в междоусобной борьбе одолевал Троцкого, Зиновьева и Каменева. И соответственно, "государственная" идея начала брать верх над "интернационально-революционной". Нет-нет, вовсе еще не "национально-государственная", как изображают порой защитники Сталина (а иногда и его противники), а, скажем так - "коммунистическо-государственная". Но все же заметно отличающаяся от возведения мировой революции в сверхзадачу. Решительный поворот произошел в 1925 г. Троцкий, подставившийся под удар со своей книгой "Уроки октября", был объявлен антиленинцем, по всей стране прошла кампания под девизом "Похоронить троцкизм", и на заседании ЦК в январе 25-го разразилась гроза над самим Львом Давидовичем. Его осудили и подвергли моральному избиению. Зиновьев и Каменев предлагали исключить его из Политбюро, ЦК и партии. Но меры наказания Сталин смягчил - то ли приберегал врага для противовеса Зиновьеву, то ли предпочитал похоронить их вместе. Троцкий был лишь снят с должностей председателя РВС и наркомвоена, но в политическом плане стал уже "битой" фигурой.

В это же время нашелся подходящий повод для пересмотра международной стратегии - Разведупр и Коминтерн несколько раз подряд крупно обделались. В ноябре 1924 г. Коминтерн спровоцировал восстание в Эстонии. Ни малейшей поддержки трудящихся путч не получил, поскольку жилось этим трудящимся в сытой и благополучной республике довольно неплохо. Так что выступили против правительства лишь несколько сотен вооруженных боевиков - фактически наемников. Были перестрелки, лилась кровь, но разумеется, такому восстанию быстро пришел конец.

В том же году в Вену был направлен резидент Разведупра бывший офицер Нестерович (Ярославский) с задачей снова подтолкнуть мировую революцию. Сценарий оставался почти прежний, по "аграрному" варианту, и реализовывался вместе с Коминтерном. Сперва предстояло разжечь восстания в Болгарии и Югославии (причем кроме классовых, предполагалось использовать и панславянскую идею). Из этих государств революции предстояло перекинуться на все Балканы, а затем через Австрию и на Германию. Опять готовились боевые дружины, конспиративные организации, обстановка накалялась терактами. Восстание в Болгарии должно было начаться убийством царя, что по мнению организаторов вызвало бы кризис в верхах, растерянность властей, панику и способствовало бы успеху. И 16. 4. 25 г. во время отпевания убитого генерала Георгиева, на котором ожидали присутствия монарха, в Софийском соборе прогремел мощный взрыв.