Государство Печали (ЛП)

Она вышла из комнаты с веночком в руке и побежала к двери Иррис, нетерпеливо постучала. Иррис ответила, она была в бордовом платье и с растерянным видом.

— Да?

— Думаю, можно пропустить пир и пойти в Истевар. Возьмем с собой еду как дар, будем предлагать домам.

— Печаль, нельзя. Ты тут гость. Это первый Урожай за восемнадцать лет.

— Именно. Это важно для всех. Я не говорю, что на всю ночь, но на пару часов во время пира. Мы вернемся к подношениям Грациям и танцам. Давай. Последний шаг перед выборами. Подумай, как это воспримут, ведь я оставлю большой пир ради народа…

Иррис покачала головой и вздохнула.

— Для тебя спокойствия нет? Ты или не можешь что-то делать, или бросаешься в дело без остатка.

Печаль запнулась, но сказал:

— Это очаровывает?

Губы Иррис дрогнули, она старалась не улыбаться.

— Ты словно хочешь позлить моего отца.

— Бред. Я просто хочу быть со своим народом. Возьми стражу. Я оставлю записку.

Слуги на кухне радостно дали им фрукты, пироги и сыр, когда девушки рассказали им о своих планах, некоторые даже посоветовали, куда идти, где жили их семьи и друзья. Стражи уже привыкли к странным просьбам Печали и Иррис, сопроводили девушек в Истевар, даже не спрашивая, зачем они покинули пир.

— Здравствуйте, я — Печаль Вентаксис, а это — Иррис Дэй, — сообщала Печаль, когда растерянные жители открывали двери. — Мы пришли пожелать хорошего урожая и передать вам подарок от нашего очага вашему.

Она протягивала корзинку, они что-то выбирали. Она прощалась и шла дальше, оставляя их на пороге, глядящих ей вслед.

После десяти домов люди начали выходить и идти за ней.

У двенадцатого на нее уставился старичок и ушел в дом. Печаль и Иррис переглянулись в смятении, стражи потянулись к оружию, но он вернулся с большим желтым фруктом. Он протянул фрукт с шипами Печали, взяв из корзинки кисть винограда.

— Благодарю, — удивленно сказала Печаль.

— На здоровье, — ответил мужчина.

После этого им давали дары в ответ, и когда стражи поторопили девушек, чтобы они не пропустили церемонию, около пятидесяти жителей пошли за ними, они махали и хлопали, когда Печаль остановилась у ворот и помахала им на прощание.

— Хорошо прошло, — она улыбнулась Иррис.

Они вернулись на церемонию с корзинкой еды, что дали люди, присоединились к процессии людей, идущих из дворца. Они собрались в гроте Грации здоровья и плодородия, Шарон заметил Печаль и мрачно посмотрел на нее, даже не скрывая гнев, но она была слишком рада, чтобы переживать. Еще радостнее, когда Веспус, стоявший напротив нее с Афорой, посмотрел на нее не хуже Шарона.

Мэл рядом с ним встретил ее взгляд и почти улыбнулся, но остановил себя и кивнул. Что-то в этом заставило Печаль посерьезнеть, она ощутила вину. Не по своей вине он на том месте, как и ее нельзя винить за ее место. Она улыбнулась и взбодрилась, когда он ответил.

Веспус посмотрел на Мэла, и Печаль пошатнулась от яда в его взгляде. Веспус не говорил, но улыбка Мэла тут же пропала, и он опустил голову. Печаль не успела спросить, видела ли это Иррис, Шарон проехал вперед, и церемония началась.

Семья Вентаксис не была верующей при Печали, так что она впервые была на такой церемонии. Икона бесполой Грации здоровья и плодородия стояла на западной стене замка, охраняла выход. Так ее располагали традиционно, толпа собралась под ней с подношениями.

Шарон опустил миску меда на выступ под статуей, коснулся живота тремя пальцами, а потом отошел. Йеденват последовал его примеру.

Арран Дэй стал еще красивее с их последней встречи два года назад, высокий и уверенный, хоть и с хитрым блеском в темных глазах, который Печаль знала с детства. Он был на десять лет старше нее, пошел в университет в год, когда Расмус прибыл в Раннон. Но он не сильно изменился, подмигнул Печали по пути и опустил корзинку свежей рыбы на восточной стороне статуи, повторил жест Шарона.

Тува Маршан тоже улыбнулась Печали, а потом опустила подношение из фиников и инжиров на западе, и так все советники оставляли подношения, что представляли их народ. Бейрам Мизил поцеловал ее в щеку по пути, его подношением были виноград кувшин вина. Самад и Бальтазар проигнорировали ее, но, к ее удивлению, Каспира кивнула.

После Йеденвата другие гости добавили свои подношения Грации один за другим.

Так было по всей стране — впервые за восемнадцать лет храмы будут полны людей, что праздновали, благодарили Граций за плодородный год, надеялись выпросить еще один дарами и подношениями.

— Здравствуй, незнакомка, — сказал голос, Печаль обернулась и увидела Аррана Дэя рядом с собой.

Он вытянул руки для объятий, и Печаль шагнула к нему.

— Давно не виделись. Ты подросла.

— Люди так это говорят, словно это необычно.

— Ты хорошо выглядишь, — он разглядывал ее, отодвинув на расстояние руки. — Очень канцлерно.

— Нет такого сло… — начала она и замолкла, ее сердце сжалось, Лувиан говорил ей так о «затейно». Ему бы это понравилось, он был бы в своей стихии.

— Печаль? — Арран смотрел на нее. — Ты в порядке?

— Да. Спасибо. Прости, я в порядке, — она робко улыбнулась.

Арран рассмеялся и поприветствовал сестру.