Готамерон. Часть I (СИ)

— Ты же меня знаешь, брат, — невинно закатил глаза паренек.

— Знаю, потому и спрашиваю.

— Не бойся. В библиотеке ее тоже нет. Она как раз таки в «Криптории». Лежит на верхней полке уже два дня. Уотт случайно нашел эту книгу позавчера на кафедре и спрятал. Наверное, какой-то мастер делал из нее выписки, а потом забыл отнести назад.

— Что ж ты мне сразу не сказал?

— Не был уверен, так ли это важно. Теперь вижу, что да. Послушай, если бы не те проклятые бочки, мы бы еще вчера могли в ней покопаться.

В столовую в сопровождении нисмантов вошел Ликир, и чинно проследовал вглубь залы. У дальней стены на возвышении располагался ясеневый стол с узорчатой столешницей. Аббат и приор вместе на трапезе не присутствовали, как, впрочем, и келарь. Виман часто проводил целые дни у себя в покоях; у него всегда было много дел, а мастеру Тораксу дозволялось есть на месте, не отвлекаясь от работы.

Чаще всего трапезу вел Ликир. Встав подле трона из темного орехового дерева, суровый приор хриплым голосом прочитал молитву и резко сел, распорядившись начать поднос еды. Одновременно с этим, место за пюпитром занял помощник ризничего. Бледнокожий прислушник двадцати лет от роду был гладко выбрит и носил копну светлых волос. Он нехотя возложил объемный фолиант на держатель. Губы его были плотно сжаты. Наблюдая за ним, Верф только головой покачал. В силу своей специфической повинности, бедняга Люций всегда ел последним, а иногда успевал только перекусить. Последний раз за столом в компании братьев его видели три года назад, незадолго до того как мастер Вертигус сделал его своим доверенным лицом.

Открыв ненавидимый многими Запретный сатут, в котором содержался свод правил и ограничений для верующих, Люций, как обычно, смочил палец слюной, перевернул страницу и нараспев стал читать главу, посвященную кулинарным барьерам.

— Новицию следует вкушать пищу без удовольствия, ибо в удовольствии коренится семя порока, а порок есть синоним греха…

С десяток слуг под руководством привратников внесли в столовую котлы с дымящейся едой. На первое, как обычно, была каша, на этот раз рисовая с терпким соусом. Получив тарелку с дымящейся массой, Дольф презрительно фыркнул. Верф в свою очередь взялся за кашу с удовольствием, пропуская мимо ушей слова брата, надрывавшегося за пюпитром.

— Новицию следует воздержаться от пищи следующего порядка. Без крайней необходимости поглощать и использовать для приготовления зелий мирквист, известную на большой земле как титонус — ягоду, славящуюся природной способностью вызывать прилив сил, как жизненных, так и магических. Практику и алхимику, желающим сварить из нее зелье, следует помнить, что ягода сия произрастает в низинах, в тени и во тьме ночи — союзницы нашего общего врага. Категорически запрещается готовить успокаивающие отвары из лайдора. Сие растение с белыми листьями, пользующийся у мирян популярностью, считается вредным, поскольку растет только при свете луны в час, когда миром правит наш общий враг. По тем же причинам не допускается без крайней нужды вкушать лесные ягоды, такие как черника, весенняя голубика и ежевика, несущие на себе отпечаток ночи…

Во время трапезы прислушникам запрещалось говорить. Это правило соблюдалось повсеместно, но почти всегда кем-то нарушалось. Болтунов обычно выискивали братья-привратники, отвечавшие в кеновии за многие дела, а иногда и сам приор. Ликир считался самым суровым мастером, и, как назло, был отцом-наставником прислушников. В отличие от терпеливого и рассудительного Вимана, он не гнушался пускать в ход розги и придумывал изощренные наказания за мельчайшие провинности. Поэтому, когда за столом восседал этот беловолосый каратель, многие прислушники предпочитали есть с закрытым ртом.

— Хорошо. Тогда почитаем книгу в свободное время, — продолжил Верф, заметив, что прислушники напротив тоже болтают. — У нас будет час, и никому в голову не придет следить за нами, если мы решим провести его с Уоттом в скриптории.

— Нет, — наклонившись к тарелке, произнес Дольф, делая вид, что нюхает кашу. — Уотт боится, что его раскроют. Он хочет вернуть книгу на место сегодня же. Так что пойдем сразу после трапезы.

— Ты в своем уме?! Кто нас туда пустит?

Ликир в этот момент поднял седую голову и окинул братию пристальным взором. Помощник ризничего перевернул страницу и, прочистив горло, продолжил оглашать список запрещенных яств.

— Категорически запрещается употреблять в пищу мясо ночных и пещерных животных, в первую очередь тролля, мирквихтта, гримлака и волка. Сюда же относится мясо собаки. Будучи дневным животным, но прямым потомком волков, собака является грязным, всеядным существом, распространяющим заразу и зловоние, а плоть ее губительна как для мирян, так и для истово верующих. Мясо ночных птиц также подлежит исключению из рациона служителей Нисмасса.