Готикана (ЛП)

Корвина с радостью покинула лачугу, ее руки покрылись мурашками, она не могла понять, откуда ей вообще все это известно. Неужели ее подсознание уловило какие-то подсказки в тот день, когда они были там? И кто, черт возьми, эта девушка?

— Корвина, — сказал Аякс, заперев дверь, когда они начали свой путь наверх. — Насколько хорошо ты знаешь Вада?

Корвина остановилась на склоне.

— Вы думаете, он имеет к этому какое-то отношение?

Аякс поднял руки, защищаясь.

— Выслушай меня. Он мне симпатичен, но мои личные чувства не могут помешать расследованию. Это тело, — он указал на лачугу, — Лежало там долгое время, дольше, чем большинство людей здесь учатся. И это часть леса, о которой даже я, бывший студент, любивший бродить по лесу, никогда не знал. Он знает эти леса как свои пять пальцев. Я готов поспорить на все, что он знает об этой лачуге. И уверен, что он и раньше имел какое-то отношение к подозрительной смерти. Вопрос в том, мог ли он это совершить?

Корвина покачала головой, когда обрывки воспоминаний промелькнули в ее мозгу.

Он, вышедший из леса сразу после них в тот день.

Он, взбесившийся, что она ходила в лачугу.

Он, не рассказавший ей, что случилось с его дедушкой.

Она впервые, услышавшая женский голос сразу после разговора с ним.

Корвина двинулась и задумалась, по-настоящему задумалась, способен ли человек, которого она любила всем своим существом, на убийство. У нее не было ни малейшего сомнения, что он мог. Она могла признать, что он опасен, но она также знала, что он уважает круг жизни, и не будет вмешиваться в него, если только ему не придется.

Что еще более важно, несмотря на вспышки, она знала, просто знала в глубине души, что он этого не совершал.

— Нет, — твердо ответила она Аяксу. — Он знает эти леса, потому что они его. Но он этого не совершал. Потому что, если бы он это сделал? — Корвина повернулась к мужчине рядом с ней. — Это была бы еще одна подозрительная смерть. Не такой... гротескный ужас, как этот.

Аякс тщательно обдумал ее слова, когда они вышли на поляну, жизнь продолжалась в точности так, как это было, будто ужасная тайна не скрывалась от них несколько минут.

— Ты права, — наконец заговорил Аякс, направляясь в Административное Крыло. — Я все равно поговорю с ним. — он помолчал, изучая ее с минуту. — Знаешь, он везучий ублюдок. Большинство девушек давным-давно сбежали бы от него, особенно после того, что мы только что обнаружили.

Корвина фыркнула от смеха.

— Вы все неправильно поняли, Аякс. Я та, от кого люди убегают, а он нет. Он гора, на которой я строю свой замок.

Аякс слегка улыбнулся ей в ответ.

— И ты действительно веришь, что он ни в чем не виноват?

— Нет, — горячо возразила Корвина. — Он темный и таинственный, и у него есть секреты, которые я постепенно открываю, но он не то зло, которое мы видели в той лачуге.

Аякс кивнул и оставил ее, чтобы найти свою команду, а Корвина направилась к башням, ее разум был погружен во все, что она видела в лачуге, смятение, печаль и ужас смешались в слиянии, которое она больше не могла различить. Она поднялась по каменной лестнице в комнату, провела рукой по прохладным каменным перилам, глядя в окно на прекрасный день.

Она задавалась вопросом, кто эта девушка, и как ее разум мог определить ее местоположение. Она задавалась вопросом, почему с ней так жестоко обошлись после смерти, и как она могла на самом деле умереть.

И больше всего она задавалась вопросом, кем был силуэт в запертой лачуге, и был ли он сейчас на свободе на территории замка.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 26

 

Корвина

 

— Матерь божья, твое платье! — Джейд взвизгнула, войдя в комнату.

Корвина улыбнулась ей в зеркале, собирая свои длинные волосы цвета воронова крыла в причудливый высокий хвост, который она никогда раньше делала, и абсолютно потрясавший ее взгляд. К Балу она приложила все усилия — воспользовавшись скрабами, сделав эпиляцию домашним воском, глубоко увлажнила кожу своими легкими маслами. После душа она вернулась в пустую комнату, достала потрясающее платье и надела его. Затем начала расчесывать волосы, снова и снова, снова и снова, пока у нее не заболели руки, и они не упали гладким занавесом, готовые к прическе.

— Твое платье великолепное, — похвалила Корвина отражение подруги.

Светло-розовый цвет, подчеркивал вспыхивающую зелень в ее глазах и сливался с ее белыми волосами. Тонкое платье Джейд без бретелек с корсетом делало ее похожей на сказочную принцессу, именно такой, какой она заслуживала себя чувствовать.

Джейд закружилась, ее смех зазвенел в воздухе.

— Разве оно не прекрасно?