Готовься к войне

— Лучше быть, как ОНИ, чем как эти, — рыжая показала пальцем на экран телевизора, где сыто жмурилась и плямкала силиконовыми губами неизвестная банкиру чувиха, явно принадлежащая к прослойке «блондинок в шоколаде».

— А у тебя, — излишне резко сказал Знаев, — нет выхода, дорогая. Либо быть, как ОНИ, либо — как ЭТИ.

— Но ведь ты нашел выход. Для себя.

— Я нашел. Да. Надеюсь, ты со мной именно поэтому. Потому что я ни с теми, ни с другими.

Алиса внимательно слушала, смотрела ему в переносицу, она явно хотела поспорить, но была она сейчас нагая, белая, соблазнительная, очень свежая в это очень свежее июньское утро, и банкир миролюбиво предложил:

— Пойдем завтракать. Пока ты спала, я заказал из города еду. У нас есть хамон, горячие оладьи, авокадо, творог, земляника и кофе. И сливки. Чего ты хочешь?

— Я хочу хамон, горячие оладьи, авокадо, творог, землянику и кофе. Со сливками. И еще одно…

— Что?

— Я собиралась кинуть в тебя подушкой. Вот тебе.

И она кинула в Знаева подушкой.

Потом, завернутые в халаты, насыщались, болтали лениво, исключительно о пустяках, благодушно соглашались друг с другом, кидали воробьям крошки, кормили друг друга с ложечки, перебрасывались шариками из скомканных салфеток. Смотрели, как солнце уходит за вдруг набежавшие жирные тучи, как поднявшийся ветер выворачивает листья на дубах, понуждая их демонстрировать обратную, изжелта-салатового цвета, сторону, отчего деревья выглядят слегка непристойно, как женщины с задравшимися юбками. Хлынул ливень, сильный, но не злой, теплый — сбежавший, кажется, прямо из Тарковского.

— Не хочешь пройтись? — спросил Знаев. — В лес?

— Дождь, — возразила Алиса.

— Ага.

— Можно, я подумаю?

— Думай, — великодушно произнес банкир, сбросил халат, одним рывком перемахнул через перила веранды (быстро подумал: она опять решит, что я набиваю себе цену, ну и пусть) и поспешил в глубь чащи, босой, голый. Рыжая что-то прокричала вслед, но он уже не слышал ничего, кроме монотонного шелеста падающих с неба капель.

Загадал: если она сейчас догонит, обнаженная, и встанет рядом, и молча разделит с ним удовольствие, — она всегда будет рядом с ним. А он — рядом с ней. Она должна понять. Она почти сорок часов наблюдает его жизнь во всех подробностях — она не может не догадаться. Деньги, банки, дома со стеклянными стенами — всего этого нет. И никогда не было. Есть только человек и природа. Голое мокрое существо однажды решило, что защитой от диких стихий ему будет служить разум, а не когти, клыки и волосы. Согрев себя, обезопасив и насытив, добыв огонь и мясо, зачем оно захотело пойти дальше? Не только защититься от мира, но и подчинить его, преобразовать, распахать, подвергнуть дрессуре? Объяснить это можно только всепоглощающей жаждой самоутверждения. Личной экспансией.

Я должен быть везде. Меня должно быть много. Чем больше, тем лучше. Я буду повелевать всем сущим. Диктовать волю звездам.

Когда человек придумал себе бога — было уже поздно.

Однако правда и то, что если б идея бога не отрезвила человека, он бы вымер, стертый с лица земли собственной гордыней. Он был обязан отделить бога от себя, иначе отождествил бы себя с богом и неминуемо погиб; идея и ее носитель не могут образовывать единое целое.

Так думал Знаев, раскинув руки ладонями вверх, закрыв глаза и запрокинув голову, улавливая ртом сладковатую, со слабым жестяным привкусом, влагу неба. Расхаживать нагишом меж мокрых стволов, погружая ступни в податливый, слабо чавкающий мох, под хлещущими по плечам и лицу струями, был его любимейший отдых. Еще лучше проделывать такое ночью, когда при свете луны легко вообразить бесшумное появление собственного, завернутого в шкуры, волосатого, жилистого пращура, абсолютно ничего не знающего про фондовый рынок, кредитные карты, силиконовые имплантаты, цены на нефть, рингтоны, кабельное телевидение, детскую порнографию, пенсионные накопления, кофе без кофеина, оперативную память, массаж с ароматическими маслами, адвокатов, шипованную резину, свободную демократическую прессу, формат «блю-рэй», карманные навигаторы, стволовые клетки, детокс, джихад, яхтенных брокеров, бизнес-класс, земельный кадастр, судебных приставов, реалити-шоу, фьючерсные контракты, битцевских маньяков, тефлоновые сковородки, коррупцию, пластиковые мины, молекулярную кулинарию, синтетические наркотики, гаражный рок, прослушивающую аппаратуру, дипломатические скандалы, цифровые спецэффекты, металлочерепицу, анорексию, самогоноварение, пиар-агентов, бензин «Евро-3», ипотеку, хай-сезоны, управляемые заносы, нанотехнологии, офшорные зоны, травматические пистолеты, услуги психоаналитиков — про все, ради чего люди двадцать первого века тратят свое время и энергию.

Алиса не пришла.

Вернувшись в дом, Знаев нашел ее в постели, сладко спящей — объелась, видать, творога с земляникой и задремала под шум дождя.