Готовься к войне

— Верю, — усмехнулся банкир. — Мне вот иногда хочется побыть очередной девочкой Жарова. Не смейся, — в переносном смысле. Он, Герман, парень опытный. Вдумчивый. Ценитель. Он постоянно в поиске. Выберет какую-нибудь, двадцатилетнюю, глупую, но дерзкую, обязательно с задатками нимфоманки — и тихо инвестирует. Поэтапно. Включает спонсора. Вот тебе, зайчик, деньги — сними квартиру приличную, двухкомнатную, в пределах Третьего кольца. Вот тебе абонемент в фитнес-клуб, подтяни животик. Вот тебе на педикюр. Непременно — татуировочку на попке, и колечко в пупочек, без колечка никак нельзя, колечко входит в обязательную программу… Браслетик золотой, кулончик. Квартирку обставит, все купит, сам, вплоть до постельного белья — для себя же, правильно? Сильно не тратится, машины и шубы не дарит, силиконовые сиськи не оплачивает — незачем сильно баловать. Пользуется месяц, от силы два. Пока в постели получает полную самоотдачу. А она, самоотдача, возможна, только если девчонка перспективу чувствует, — она тогда в восторге пребывает и друга своего благодарит всеми известными способами… Благодарность женщины лучше, чем ее любовь. Можешь поверить. — Знаев посмотрел на рыжую — она цинично улыбалась. — Попользуется мой друг Герман такой благодарностью, подергает всласть за колечко в пупочке — все. Разбегаемся, дорогая. Я тебе ничего не обещал, сразу предупредил, что женат и дети есть. Пойми и поблагодари, — за то, что я тебя, дуру, «поднял». За то, что я тебе «показал уровень». За то, что научил, как жить в этом городе. Дальше сама разберешься. Если что — звони… С малолетками не вяжется, боится подставы. На сказки про беременность не реагирует. Тут же начинает новую чувиху искать… Ты вот вспомнила, как Анжеле вчера нос расквасила, — а он, может, эту Анжелу уже выгнал. Тут же. Чтоб не скандалила… Девочки богатых людей не должны требовать к себе повышенного внимания. А тем более — скандалить. Для этого есть жены.

— Понятно.

— Не все тебе понятно. Слушай дальше. Параллельно у нашего Германа всегда есть, как сейчас модно говорить, «вторая линия». Красивые романы. Певицы, восходящие актрисы, дикторши с телевидения, светские блондинки. Это уже не для секса, а для самолюбия. Тут у него другой набор: букеты неохватные, зимой — «Хаммер», летом «Феррари» и «Харлей», перелет в Андалусию — поглазеть на корриду — и подарок брюлик в четыре карата. Добьется своего, поставит пистон — тут же отваливает. Другим уступает. Да и боится серьезной конкуренции. Два лимона зелени в кармане — не бог весть какая сумма. Слезы, а не сумма. Копейки. В наше время девочке высшего класса двумя лимонами голову не закружишь, нужен личный джет или своя футбольная команда… А Герман у нас всего лишь торговец лампочками. Мелко плавает. Да и ему и не надо. Ему главное — понты кинуть, в своей компании мужикам рассказать, как известная на всю страну звезда во время оргазма пукает…

— Какая гадость, — сказала Алиса.

— Это не гадость. Это жизнь моего друга. Того парня, которому ты вчера дала свой номер.

— И с кем из звезд он…

— У него спроси, — сурово ответил банкир. — Еще не хватало, чтобы я, Знаев, о чужих бабах сплетничал…

Неожиданно его осенило — он понял, куда повезет эту женщину, как будет ее развлекать. Он ее развлечет так, как никто никого никогда не развлекал. Может быть, за всю историю человечества всего несколько сотен мужчин умели так развлечь своих женщин. Может быть, Онассис так развлекал свою Жаклин. Или Трамп — свою Ивонну. Он, Знайка, покажет девочке с золотыми волосами то, чего она никогда не видела. Даже во сне. Даже в кино.

— А его жена?

Банкир вздрогнул.

— Жена? Германа? С ней все в полном порядке. Она женщина скромная. Уравновешенная. В отличие от мужа — взрослая. Реальная. Крепко стоит на собственных ногах. Имеет от Жарова сто пятьдесят тысяч евро в год, наличными, и машину с водителем. Полностью защищена: на нее записана квартира в «Олимпии», плюс коттеджик в Словении, очень миленький, я там был, в гостях… Плюс — гектаров, что ли, десять, в Калужской губернии, там у нее лошадки… и там же, до кучи, папа, он же Германа тесть, космонавт из первой сотни, герой Советского Союза, — любитель поругать матом капиталистов и покурить хороших сигар… Вот такой у меня друг. Мне кажется, для тебя это типичный, как его… Бес… пере…

— Бесперспективняк.

— Да. Он.

Алиса рассмеялась и опять зевнула.

— По-моему, все, что ты мне рассказал, — это в порядке вещей. Обычная жизнь богатых людей, которые сами решают, как им тратить свои деньги. Кататься на горных лыжах, разводить лошадей, с актрисами романы крутить и все такое… А твой друг Жаров — обыкновенный кобель, вот и все. Бабник. Таких мужиков очень много. Гораздо больше, чем ты думаешь. Это я тебе говорю как женщина. Молодая и, надеюсь, привлекательная… Мне непонятно другое. Если тебе так неприятны привычки Жарова, его взгляды — зачем ты поддерживаешь с ним отношения? Зачем нужна такая дружба? Почему ты не найдешь себе настоящего друга? Такого же, как ты сам?

— Такого, как я? Второго такого же, как я?

— Да.