Готы

Разумеется, готы больше заимствовали от эллинов, чем наоборот. Как, впрочем, и все другие «варварские» народы Северного Причерноморья — например, те же скифы или анты. Временами советские ученые не любили слишком распространяться на этот счет. Но такой подход был явно ошибочным. Как и подход отдельных немецких ученых кайзеровского «Второго рейха». Не говоря уже о подходе почти всех ученых национал-социалистического «Третьего рейха». Ибо брать и давать свойственно и естественно для всех народов. Среди народов нет и не было самодостаточных. «Дo ут дес» — «даю, чтобы ты дал», как говорили древние римляне. Народ, которому нечего дать, разумеется, беден. Но народ, не способный взять то, что ему дают, вне всякого сомнения, еще беднее. Нам известны сохранившиеся в самых отдаленных уголках земного шара молчаливые, окаменелые в своей отгороженности от внешних влияний, прозябающие под гнетом первобытных традиций, остатки примитивных, когда-то лишившихся, в силу неблагоприятных обстоятельств, гибкости и способности учиться от других, народностей. Естественно, древние германцы (и в первую очередь — готы) к их числу не относились. К счастью для себя. Они брали и перенимали у других полезное и нужное, прекрасно представляя себе ценность того, что им предлагали взять и перенять. И использовали себе на потребу, наполняя своим духом. Ибо как иначе можно было бы извлечь из того, что они брали, пользу для себя? И ни один разумный исследователь не станет всерьез оспаривать эти естественные процессы, столь же необходимые, как поступление кислорода в живой организм. Даже в отношении рун, иногда представляющихся нам столь первобытно-древними, как если бы мы и впрямь верили, что их первыми вырезал на камне или дереве собственноручно Один, провисевший девять дней и столько же ночей на древе, пригвожденный к нему собственным копьем. Или другие германские боги.

«Когда гот Ульфила создавал в четвертом веке после Рождества Христова национальную готскую письменность, он взял себе за образец письменность греческую и руны, бывшие в употреблении у германцев. Творчество Ульфилы привело к созданию первого германского алфавита, пригодного для записи литературных произведений — в отличие от рун, с их чисто эпиграфическим характером» (Константин Рейхгардт).

Это часто признается. Ибо сохранившиеся до наших дней рунические надписи действительно кратки, сакральны, часто глубокомысленны и многозначны. Поскольку каждый из двадцати четырех знаков рунного ряда-«футарка», наряду со своим буквальным значением, обладает и символическим содержанием. Тем большим было разочарование многих искренних и отнюдь не воинствующих сторонников превосходства германской культуры, когда оказалось, что не удалось найти подтверждения ни глубокой древности рун, ни их общегерманского характера, даже в незапамятные времена.

«Для установления возраста и происхождения рунического письма важно уяснить себе, что нам по сей день не известно ни одной (рунной — В.А.) надписи, вырезанной до начала третьего века после Рождества Христова» (Рейхгардт). Конечно, «Рейхгардт нам не Евангелие». И пишет он, прежде всего, о надписях на т. н. рунических камнях. И другие исследователи датируют древнейшую руническую надпись на т. н. Фелингенском кубке, найденном на Нижнем Рейне, «сменой эр», т. е. концом I в. до Р.Х.-началом I в. п. Р.Х. Но ведь именно на рубеже II–III вв. п. Р.Х. готы пришли на берега Евксинского понта!