Говорящий от имени мертвых (Голос тех, кого нет)

Многие твердили, что не пойдут слушать никаких Говорящих – разве они не добропорядочные католики? Разве не говорил им епископ, что Говорящий разговаривает голосом Сатаны?

Но и другие тоже шепталось по углам с самого момента появления Говорящего. Конечно, это были только слухи, ведь Луситания – очень маленький городок, где слухи плодились как грибы. Молва не имела значения, пока в нее не начинали верить. Ходили сплетни, что меньшая дочь Макрама Квора молчала с момента его смерти, а сейчас стала настолько болтливой, что в школе всерьез забеспокоились. А Олхейдо, плохо воспитанный мальчик с отталкивающими металлическими глазами, вдруг стал очень любезным и приветливым, веселым до маниакальности. Возможно, одержимым. Молва шептала, что руки Говорящего могут исцелять, но у него нехороший, дьявольский глаз, его благословение может осчастливить, а его проклятье накликать смерть, его слова заставляют замирать в почтении. Безусловно, не каждый слышал об этом, и не каждый, слышавший, верил в слова. Но за четыре дня пребывания Говорящего все население Луситании решило, безо всяких объяснений, что пойдет на митинг и будет слушать речь Говорящего, несмотря на запреты епископа.

Это было ошибкой епископа. Воспользовавшись своим преимуществом называть Говорящего отродьем сатаны и отодвигать его от себя и добропорядочных католиков: Говорящий один составил оппозицию всему сообществу. Но для тех, кто не верил слепо теологической софистике, Сатана был таким же могущественным и пугающим, как и Бог. Они понимали извечную борьбу добра и зла, как учил их епископ, но они куда больше интересовались другой вечной борьбой – силы и слабости. Именно это противоборство встречали они каждый день. В этой борьбе они были слабы, а Бог, сатана, епископ обладали реальной силой. Епископ, не желая того, возвысил Говорящего до себя, до человека, наделенного реальной силой. Поэтому люди приготовились верить чудесам, предсказанным сплетнями.

И хотя объявление о митинге прозвучало всего за час до его начала, прасса была заполнена до отказа все ведущие к ней улицы и аллеи были переполнены народом. Мэр Боскуинха – как того требовал закон – снабдила Говорящего небольшим микрофоном, который она использовала во время редких народных собраний. Люди сориентировались на платформу, где должен стоять Говорящий, затем стали оглядываться по сторонам, выискивая знакомых и представителей властей. Почти все присутствовали здесь. Конечно, семья Макрама, конечно же, мэр. К удивлению, здесь были дон и донна Кристианы. И много других священников. Доктор Найвио. Вдова Пайпо, старая Концейзамо, архивариус. Вдова Лайбо, Брузинха, с детьми. Они надеялись, что когда-нибудь Говорящий расскажет от имени смерти Пайпо и Лайбо.

И, наконец, когда Говорящий поднялся на платформу, невероятная весть облетела прассу: епископ Перегрино тоже пришел на митинг. Но не в своих одеждах, а в простой рясе монаха. Епископ самолично пришел услышать богохульство Говорящего! Многие почувствовали слабый трепет и щекотливость ожидаемого. Поднимется ли он и низвергнет ли сатану? Разгорится ли борьба, подобная апокалипсису Св.Джона?

Говорящий стоял перед микрофоном и дожидался тишины. Он был очень высок и моложав, но белизна кожи носила оттенок болезненности по сравнению с тысячами оттенков коричневой кожи луситанцев. Благодарение богу. Все, наконец, угомонились, и он начал речь.

– Его знали под тремя именами. Первое записано в официальных документах: Махрос Мария Рибейра. Официальные данные его биографии.

Родился в 1929. Умер в 1970. Работал на сталелитейном заводе. Имел хороший послужной список. Жена, шестеро детей. Образцовый гражданин, поскольку не совершал проступков и не попадал в сводки правонарушений.

Многие из слушавших испытали мимолетное разочарование. Они ожидали блеск ораторства, а в голосе Говорящего не было ничего примечательного. В его словах не было привычной сухости религиозных речей. Речь была простой и доходчивой, почти задушевной. Только немногие заметили, что простота его слов и простодушие голоса делали его речь очень правдоподобной. Он не козырял правдой, он говорил правду, говорил так, что ни у кого не возникало мысли усомниться в его словах, они звучали как само собой разумеющиеся. Епископ Перегрино тоже заметил это и почувствовал себя неловко. Этот Говорящий будет грозным противником, не из тех, кто сжигает алтари.

– Второе имя – Макрам. Большой Макрос. Потому что он был гигантским человеком. Он достиг своих взрослых размеров еще в раннем детстве. Сколько ему было лет, когда его рост достиг двух метров? Одиннадцать? Он был вызывающе высоким в двенадцать лет. Его рост и сила сделали его ценным работником завода, где выплавки стали настолько небольшие, что весь процесс управляется фактически вручную. Человеческие жизни зависели от силы Макрама.

На прассе мужчины с завода одобрительно закивали. Они могли поклясться друг другу, что не разговаривали с этим неверующим фрамлингом.