Грааль никому не служит

Симбионка лопнула по шву и потекла ко мне. Я попятился. Упала симбионка неудачно. Полы её закрыли единственный глаз на голове уродца. Струя живого меха извивалась на полу, пытаясь нащупать мои ноги, а я всё пятился и пятился, словно в кошмарном сне, когда опасность близко, а бежать сил нет. Голый рунарх стоял, покачиваясь, в метре от двери, преграждая мне путь. Силы покидали его; шрам в бурых пятнах крови тянулся от горла к рёбрам.

И вот тут я психанул. У выхода живой мертвец топчется, а на полу – тварь из ужастика. Хочет на меня залезть и это… паразитировать. Отчаянно заорав, я полез на умывальник, едва не разбив голову о сушилку.

– Вернис-сь! Вернис-сь, уч-шеник Андрей!

Спас меня робот-уборщик: обнаружив, что ботинки исчезли, он на миг растерялся, а затем яростно атаковал симбионку. Пластиковый цилиндр сентибота окутался сеткой молний. Комната наполнилась треском электричества. Запахло палёным. Уродец отчаянно закричал.

Я бросился бежать. Прыгать по умывальникам было неудобно, и я чуть не полетел в самую гущу сражения. Рунарх метнулся мне навстречу, чтобы перехватить, и я мстительно врезал ему ногой в челюсть. Будет знать, гад! За Иришку!

Джемитин ударился головой об стену, а я рванулся к двери. Мембрана упорно не хотела раскрываться. Скорее! Скорее! За спиной послышался хруст: симбионка жрала кибера. Рунарх полз ко мне – бледный, сутулый, словно фикус, всю жизнь росший в шкафу. Отчаянно крича, я замолотил кулаками по замку. И чудо: мембрана выпустила меня. Я вырвался на свободу.

Снаружи стоял дикий холод. Туман заполнял шахту; в нём гасло гипнотическое свечение струн. Я вздохнул с облегчением: вот только кошмаров мне сейчас не хватало.

– Твои действия опасны, – завывал мертвец. – Земля в беде! Тевайз в опасности!

В опасности? И очень хорошо. Я рванулся к пульту управления струнами. Возле ограждения лежал Визионер. Николая Джоновича нигде не было видно: скорее всего, холод настиг его у шлюза.

– Ваше превосходительство, – я схватил генерала за грудки и энергично встряхнул. – Ваше превосходительство, вставайте!

Бесполезно. Его голова моталась, словно грузило рыболовной сети. Из руки Визионера выпал шарик. Сам не зная зачем, я схватил его и ринулся бежать.

Успел я вовремя. Туман расползся, и из него вынырнул Джемитин. Рухнув на колени, мертвец слепо зашарил ладонями по полу.

– Андрей! Андрей! – выл он. – Ради общего рождения!

Когда бежишь, оглядываться нельзя. Но я не смог удержаться.

Симбионка расплескалась по полу белой соляной полосой. Драка с уборщиком не прошла даром: комбинезон лишился уродливой головы. Змеясь тонкими нитями, симбионка ползла ко мне. Отступать было некуда: я сам себя загнал в ловушку. В стене матово поблёскивала одинокая дверь-мембрана. Я с тоской подумал о бравых охранниках с той стороны стены. О системах обнаружения и защиты. Находись они на Луне, проку от них было бы столько же. Вряд ли мембрана меня выпустит без специального ключа.

– Общность рас! – безнадёжно донеслось из тумана. – Торжество разума!

Я рассмеялся. А может, рунархи не так уж плохи? Цивилизованный народ, пытать не будут. Сдаться им? Пусть делают, что хотят. Не звери же они.

Рунарх выполз из тумана и упал животом на загаженные плитки. Полоса вскипела жёлтой пеной, обволакивая его тело. Меня затошнило. Симбионка боролась за выживание, используя все возможные ресурсы.

– Джемитин! – отчаянно закричал я. – Что вы делаете?!

Жёлтые нити наползли на тело харона, скрывая его пульсирующим коконом. Я бросился к мембране и забарабанил в неё кулаками. Что-то звякнуло. Я схватил найденный в руке Визионера шарик и безо всякой надежды ткнул им в пульт управления двери.

Ещё раз. Ещё.

Ничего не произошло. Шарик с имперским логотипом открывал совсем другую дверь. Какую именно – я не знал. Знал только, что она находится по ту сторону пенной полосы.

Вот и всё. Из тупика мне не выбраться. Разве только разбежаться и головой в шахту, в переплетение сияющих струн. И тогда…

Я закрыл глаза, вжимаясь спиной в стену. Тьма надвинулась на меня.

…Шум подземной реки. Влажное дыхание волн.

Я стою на берегу, а в руке – тепло девчоночьей ладошки. Иртанетта-Иришка-Ира. Та, что недавно научилась смеяться – после долгих лет страха и боли.

– Адвей… ты возвращайся, пожалуйста! Я… я буду ждать тебя!..

Голос девчонки звучит отчетливо – так, словно Иришка и в самом деле рядом со мною.

А ведь всё просто. Между колоннами – силовое поле. Шахта наклонная, и если повезёт, оно меня отбросит по касательной к пульту. Я смогу убежать. По крайней мере, попытаюсь.

Я бросился навстречу симбионке.

– Эй! Эй, тварь! Я согласен!

Сугроб пены вырос уже мне по грудь. Ничего. Главное, подбежать ближе. Очень близко – иначе не перепрыгнуть.