Граф божьей милостью

Честно говоря, немного побаивался того, как соратники воспримут предложение, все-таки дело больше пристало разбойникам, чем дворянам, но опасения оказались напрасными. У братца Тука и шваба никаких возражений не возникло. Скотту приходилось вместе со мной еще не тем заниматься, а Штирлиц, из своей врожденной исполнительности, готов был и самого папу на гоп-стоп взять, ежели командир прикажет.

Оруженосцы тоже сомнений не высказали, давно воспитаны в стиле: господин сказал — значит так надо. А много думать вообще вредно.

По итогу совещания решили привлечь в банду еще легиста.

Почти весь следующий день прошел в рекогносцировке на месте предстоящих событий. А де Брасье я отправил собирать все сведения по объекту акции. Секретарь кардинала вкратце охарактеризовал даму, но мне показалось этого мало.

Легист справился с делом блестяще, собрав довольно большой материал на зазнобу Иннокентия.

Итак, Банаддетта или Бетина Пуцци. От роду около двадцати лет, происходит из обедневшей дворянской семьи. Сменила на посту официальной фаворитки папы, некую Лукрецию Норманни, которую тот отправил в отставку по причине возраста.

По отзывам, отличается редкостной красотой, острым умом и хваткой как у еврейского менялы, за что удостоилась прозвища Четырехглазая. Не стесняясь берет мзду за протекцию и вообще крутит папой как хочет. Тот от нее совершенно без ума и даже приказал запечатлеть свою зазнобу на картине в виде девы Марии, чем вызвал немалый скандал. Впрочем, закончившийся совершенно ничем.

Да уж, ничего не скажешь, весьма неординарная девица, даже любопытство разбирает.

В общем, окончательно взвесив все «за» и «против», вечером следующего я дал старт операции.

Соратники проникли в Рим в разное время и через разные ворота, под видом наемников странствующих в поисках вакансий.

Я же остался в дворянском обличье, как требовала моя роль, но оделся более чем скромно, дабы не привлекать внимания.

Для начала пошлялся по городу, проверил нет ли за мной слежки, а потом приземлился в траттории, где пропустил пару кружек очень неплохого, но слабенького винца. А уже потом выдвинулся в район предстоящей акции.

Добравшись до места, спрятался в узеньком переулке, откуда отлично просматривалась улица, по которой должна была возвращаться Банаддетта, после посиделок у своих знакомых.

Улица освещалась только редкими тусклыми фонарями, вдобавок луну закрыли тучи, так что спрятаться не составило никакого труда.

Через несколько минут после меня подтянулся братец Тук и занял позицию, напротив. Сразу после того, как протопал патруль, отчаянно смердевших перегаром городских стражников, одновременно появились Клаус и Луиджи. Эскудеро извлекли арбалеты из тайника, который мы оборудовали еще вчера и присоединились ко мне. Легист нарисовался последним и угнездился в развалинах какой-то античной постройки неопределенного назначения.

Наконец праздношатающийся народ потихоньку начал рассасываться. Еще через час в городе стало совершенно пустынно. Тишину нарушали только протяжные трели сверчков и вопли припозднившихся гуляк на соседней улице.

Честно говоря, я втайне надеялся, что акция сорвется, но кавалькада чертовой папской любовницы появилась почти в обозначенное секретарем кардинала время.

Впереди шикарного портшеза, который тащила на плечах четверка дюжих черномазых слуг, топала пара бодигардов в кирасах и капеллинах*, с алебардами и фонарями в руках. Процессию замыкало еще двое латников. Из всех охранников, более-менее строевую выправку имели только головные, остальные смотрелись обычными гражданскими увальнями, зачем-то напялившими доспехи.

капеллина — вид шапеля. Простой дешевый шлем в виде каски с полями без забрал, бармиц, полумаски и прочих излишеств

Н-да… как-то уж совсем неразумно. Хотя, честно говоря, любовница самого папы римского может таскаться по улицам вообще без охраны, так как ни один сравнительно вменяемый человек не станет связываться с понтификом.

— Готовы? — шепнул я оруженосцам.

Клаус и Луиджи дружно кивнули, стали на одно колено и вскинули арбалеты.

— Ваши головные. Работаем…

Раздался сдвоенный звонкий щелчок. Передние охранники, гремя доспехами, рухнули на мостовую. Один из фонарей разбился, расплескав клочья горящего масла.

Чернокожие застыли как вкопанные, испуганно крутя по сторонам башками.

— Матерь божья!!! — взволнованно гомоня, замыкающие рванули к павшим товарищам, но тут из своих схронов вылетели Логан с Деннисом.

— Смерть папской шлюхе!!! — с отчаянным акцентом ревел шотландец.

— Смерть нечестивице!!! — Деннис изъяснялся на правильном итальянском языке с ломбардским акцентом.

С последними охранниками было покончено в мгновение ока, те даже не успели вскинуть свои алебарды.

Носильщики поступили самым правильным образом — бросили портшез и оглашая окрестности воплями, задали стрекача.

Логан и де Брасье, тут же принялись носиться вокруг носилок, перемежая громогласные проклятия в адрес конкубины и семьи Дория, к которой принадлежал сам папа, угрозами роду Медичи.

Ближники явно переигрывали, но со стороны действо смотрелось очень впечатляюще.