Читаем Граф Сен-Жермен полностью

Давайте рассмотрим теперь различия между шотландской версией и текстом Сен-Жермена. В первом куплете шотландская версия опускает начальное «О»: «Знала бы ты» («Wouldst thou») вместо «О, знала б ты» («О wouldst thou») и содержит, как и в тексте Уолша, «святые чары» («sacred charms») вместо, как в лондонских журналах, «что за чары» («kind of charms»). Во втором куплете можно прочесть «жаждет услышать» («pants to hear») вместо «рад услышать» («joys to hear»). Между вторым и третьим куплетами вставлен дополнительный куплет. В следующем куплете «whose heart» превращается в «whose soul». В четвертом куплете «простые мысли» («simple thoughts») заменены на «искренние мысли» («genuine thoughts»), а «милая череда» («gentle train») на «простая череда» («simple train»), в последнем куплете «льстивые щеголи» («flatt’ring fops») становятся «блистательными щеголями» («glittering fops»). Добавлен также заключительный куплет, который кажется чужеродным остальному, а окончание стихотворения «Изменится ли она, но возможно ли это? / Нет другой девы, созданной для меня» (Should she change, but can that be? /No other maid is made for me), по-видимому, подразумевает, что уже есть конкретная девушка, известная автору, которую я в жизни Сен-Жермена не обнаружила. Более того, будучи поэтом, я задавала себе вопрос, а по какой причине я бы внесла небольшие изменения в ранее написанные стихи? Почему бы мне показалось необходимым изменить «рад» («joys») на «жаждет» («pants») и «сердце» («heart») на «душу» («soul») — особенно учитывая, что по традиции, именно сердце пылает. Ответ в том, что дополнительный куплет, между вторым и третьим, содержит слова «радуется» (joys) и «сердце» (heart). Таким образом, у меня складывается впечатление, что этот добавочный куплет был вставлен во что-то, что было задумано без него, и наличие этой вставки требовало исключения «joys» и «hearts» из куплетов по обе стороны от нее. На этих основаниях я бы отдала стихотворному варианту Сен-Жермена, имеющему приоритет публикации, и приоритет сочинения.

Сен-Жермен в случае с «О wouldst thou» положил на музыку собственные стихи, однако иногда он писал также музыку к сочинениям других авторов, в частности, к двум лирическим стихотворениям английских поэтов. Существует публикация, которая, судя по ее заглавию, может показаться предназначенной стать первым номером в периодическом издании, хотя других выпусков не последовало: «Храм Аполлона, или Храм Муз, за апрель 1747 года, издание Общества джентльменов» (Лондон, напечатано для Общества, 1747). Считалось, что Обществом руководил Джеймс Освальд, шотландец из Эдинбурга, который переехал в Лондон и открыл музыкальный магазин на ближнем к церкви Св. Мартина-в-полях углу Сен-Мартинс Лейн. В магазине члены Общества встречались, по-видимому, для бесед на музыкальные темы. Первой песней в этой их первой (и единственной) публикации было положенное на музыку Сен-Жерменом стихотворение Эдмонда Уоллера,[32]

«Добровольный изгнанник». Начиная с середины семнадцатого века это было популярное произведение, которое часто перелагалось на музыку; среди тех, кто сочинил для нее музыку, были д-р Джон Болд и Джеймс Освальд. Новое переложение, сделанное Сен-Жерменом, было в фа мажоре, размер 3/4, amoroso, с Obbligato для немецкой флейты, транспонированным в соль. Другие песни в этом издании написаны Джеймсом Освальдом и Чарльзом Берни, а также несколькими менее известными авторами, и в нем есть еще одно сочинение Сен-Жермена — музыка к стихотворению Аарона Хилла «Нежная любовь, этот час будет мне другом», в ре мажоре, размером 4/4, moderato.

Оба этих сочинения позднее были опубликованы Уолшем в виде одинарных листов ин-фолио, «Нежная любовь…» — около 1750-го, и «Добровольный изгнанник» — около 1755 года.

В журнале «Лондон магазин» за июль 1748 года появилась «Новая песня», с мелодией и басом (хотя и нецифрованным), однако без имени композитора. Месяц спустя в журнале «Джентльмене магазин» за август 1748 года, на стр. 272, те же слова и мелодия появились вновь; басы были вырезаны, возможно, из-за недостатка места для публикации, но нам подарено имя композитора: «Новая песня, положенная на музыку графом Сен-Жерменом»:[33]

Перейти на страницу:

Все книги серии Великие исторические персоны

Стивен Кинг
Стивен Кинг

Почему писатель, который никогда особенно не интересовался миром за пределами Америки, завоевал такую известность у русских (а также немецких, испанских, японских и многих иных) читателей? Почему у себя на родине он легко обошел по тиражам и доходам всех именитых коллег? Почему с наступлением нового тысячелетия, когда многие предсказанные им кошмары начали сбываться, его популярность вдруг упала? Все эти вопросы имеют отношение не только к личности Кинга, но и к судьбе современной словесности и шире — всего общества. Стивен Кинг, которого обычно числят по разряду фантастики, на самом деле пишет сугубо реалистично. Кроме этого, так сказать, внешнего пласта биографии Кинга существует и внутренний — судьба человека, который долгое время балансировал на грани безумия, убаюкивая своих внутренних демонов стуком пишущей машинки. До сих пор, несмотря на все нажитые миллионы, литература остается для него не только средством заработка, но и способом выживания, что, кстати, справедливо для любого настоящего писателя.

denbr , helen , Вадим Викторович Эрлихман

Биографии и Мемуары / Ужасы / Документальное
Бенвенуто Челлини
Бенвенуто Челлини

Челлини родился в 1500 году, в самом начале века называемого чинквеченто. Он был гениальным ювелиром, талантливым скульптором, хорошим музыкантом, отважным воином. И еще он оставил после себя книгу, автобиографические записки, о значении которых спорят в мировой литературе по сей день. Но наше издание о жизни и творчестве Челлини — не просто краткий пересказ его мемуаров. Человек неотделим от времени, в котором он живет. Поэтому на страницах этой книги оживают бурные и фантастические события XVI века, который был трагическим, противоречивым и жестоким. Внутренние и внешние войны, свободомыслие и инквизиция, высокие идеалы и глубокое падение нравов. И над всем этим гениальные, дивные работы, оставленные нам в наследство живописцами, литераторами, философами, скульпторами и архитекторами — современниками Челлини. С кем-то он дружил, кого-то любил, а кого-то мучительно ненавидел, будучи таким же противоречивым, как и его век.

Нина Матвеевна Соротокина

Биографии и Мемуары / Документальное
Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное

Похожие книги

След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное