Грань

Детей с самого раннего возраста учат добру в самом классическом и хрестоматийном его понимании. Этому способствуют и родители, и мультфильмы, и вообще вся современная, ориентированная на детей культура. Одни дети впитывают эту пропаганду лучше и охотнее. Другие же хуже, и часто подвергая сомнению. Ведь даже у ребенка, даже у очень еще, казалось бы, маленького и несмышленого возникает вполне логичный вопрос: а выгодно ли быть хорошим? Что он-то с этого будет иметь? Поступят ли другие люди, по отношению к которым он почему-то должен быть образцом идеального члена общества, так же хорошо с ним? Сделают ли они, окажут ли они ему те же честь и услуги, вернут ли доброту и такт? И не получив утвердительного ответа на этот вопрос, уже в детском саду многие дети если еще и не сворачивают, то уже часто стреляют глазками в сторону, чтобы посмотреть: а что там, за этой узкой дорожкой правильности? Понемногу они начинают посматривать в сторону эгоизма, себялюбия и хитрости. Порой они даже начинают пробовать своей маленькой ножкой почву на тропе агрессивного поведения, плетения заговоров против кого-то и, допустим, стукачества на неугодных.

Именно таких вот маленьких человечков, посматривающих на темную сторону, очень хорошо видел маленький Линдгаард. Конечно же, в то время, и это понятно, он не проводил никаких анализов и не философствовал по этому поводу. Он просто видел, как поступает тот или иной ребенок в конкретной ситуации, и тут же интуитивно понимал, соответствует ли это его внутреннему моральному компасу или же нет. То, что этот самый его компас работает и показывает туда, куда надо, Эрик знал. В этом его убеждали в первую очередь любящие родители, будучи по-настоящему честными людьми. Они воспитывали своего единственного ребенка по своему образу и подобию, а как же иначе? Друзья в садике в основной массе симпатизировали Эрику и хотели дружить с ним. Они уважали его и признавали в нем лидера. Воспитатели тоже видели в нем способного и перспективного мальчика, всегда здраво и ясно рассуждающего.

Такое всестороннее признание укоренило в молодом Линдгаарде мысль, что он может вмешиваться и судить сверстников, если те, по его мнению, чинят какую-либо несправедливость. Именно так как-то раз и случилось в то самое холодное утро, когда группа Эрика на прогулке сосредоточилась возле одного из городков на территории детского сада. На центральной площади, скажем так, этого городка находилась песочница, где и пребывало тогда подавляющее большинство мужской половины группы. Эрик же залез на ракету рядом с песочницей и взирал оттуда на согруппников с приличной для ребенка высоты.

Оттуда Эрику очень хорошо было видно, что происходит в переполненной песочнице. Там, внизу, мальчик Женя, коротко стриженный темноволосый ребенок с узкими глазками и выдающимся вперед верхним рядом зубов, что делало его похожим на крысенка, пытался закопать в песок одного тихого и мелкогабаритного мальчика. Закапываемого Эрик знал, и этот мальчик всегда вызывал в нашем герое симпатию. Он не был каким-то чересчур шумным или веселым шутником, не был особо талантливым в чем-то да и фантазией тоже отнюдь не блистал. Однако Эрик видел в нем хорошего, доброго и, самое главное, чуткого товарища, который всегда подойдет к тебе, если ты почему-то грустишь один или свалился, например, в лужу при штурме какой-нибудь полуразрушенной беседки на территории садика.

Именно так однажды и случилось как-то раз с Эриком. Миша, этот мальчик, тогда был первым, кто пошел вытаскивать его и позвал воспитательницу, пока Эрик в шоке от падения отряхивал курточку и штанишки от весенней грязи.

И именно этого маленького Мишу по каким-то абсолютно непонятным для Эрика причинам в данный момент пытался захоронить в недрах песочницы крыса-мальчик Женя. Происходящее никак не состыковывалось с тем, как должно относиться к хорошему ребенку, по мнению Эрика. И он незамедлительно, торопливо спустившись с ракеты, поспешил восстанавливать пошатнувшуюся справедливость.

Эрик подошел к песочнице и поинтересовался, почему и за что сейчас происходит погребение хорошего человека, что такого тот сделал? В ответ Эрик получил рекомендацию «отстать», и что вообще это игра такая, а Эрик ничего не понимает, да и Мише на самом деле классно и весело. Однако лицо Миши, скованное тисками страдания, щедро присыпанное песком, с вынужденно закрытым одним глазом говорило о диаметрально обратном. Эрик потребовал отдать ему лопатку, потому как надо откапывать Мишу, что игра, очевидно, зашла дальше необходимого. На это Женя раздраженно спросил, почему тот «докопался», и предложил Эрику идти гулять. Еще он заявил, что никакую лопаточку для освобождения из песочного плена страдающего Миши ему не дадут, ведь эта самая лопаточка нужна для дальнейшего закапывания.