Читаем ГРАНИ АГНИ ЙОГИ полностью

398. (Нояб. 1).

Для сознания существует только тот план, на котором оно проявляется в соответствующем этому плану проводнике. На плане астральном, когда человек в своем тонком теле. Тот мир заменяет мир этот, а этот перестает существовать. Он есть, в нем живут люди, но для сознания его уже нет, так как он не осознается. Реальность Того мира столь же ярка и убедительна, как и этого, но некоторое время все же должно пройти, прежде чем человек приспособится к новым условиям и особенностям Тонкого пребывания. Лучше всего подготовиться к этому заранее, пока еще на земле, чтобы не впасть в растерянность и смущение при переходе. Размышления на эту тему очень полезны. Материя все та же, как все та же она сверху донизу, но аспект ее несколько иной. Выступает ее энергетическая основа, более подвижная и более пластическая, чем плотные формы этого Мира. Те же горы, реки, поля и леса. Те же города, здания и улицы, те же люди с теми же склонностями и привычками, но все это прошедшее известную трансмутацию и как бы просеивание через фильтры Незримого Мира. Для обычного, непросветленного сознания и жизнь там так же скучна и так же обычна, как и на земле. Многие даже не осознают перемены. Ведь жизнь человека все же идет в его сознании, даже когда он в физическом теле. А там тела нет, а жизнь продолжается, идя по проложенным колеям. Потому-то и говорится так много о расширении сознания, чтобы не было оно ограничено там частоколом невежества или самости. Тому, кто на земле привык к творческому труду, особенно, кто мыслью творил, там возможностей несравненно предоставляется больше. Надо лишь только понять, какое творчество там оправдано новыми изменившимися условиями жизни. Увы! И там продолжают делать все то же, что делали на земле, часто даже не замечая различия тонких условий от условий земных. Строят дома, пилят дрова, воду таскают, пьют и едят и ссорятся так же, как ссорились раньше, не понимая, что все это уже не нужно, что дом — это все пространство Незримого Мира, еда и питье не нужны, и строить все можно лишь мыслью, уже не прибегая ни к ручному труду, ни к инструментам, ни к чему из того, чего требовали условия плотного мира. Так же пытаются там говорить, шевеля языком и произнося слова, в о время как нужна только мысль и возможна мысленная передача. Когда твердое сознание сбрасывает с себя всю эту ненужную шелуху земных пережитков, освобождается дух для жизни надземной со всеми ее неисчерпаемыми возможностями. Самость запирает сознание в душные рамки, наполненные осколками земных пережитков, воспоминаний, привычек и чувств. Словно в темнице пребывает человек в этих самовверженных узах, и никто, кроме его самого, не может освободить его от них! Хорошо уже заранее знать, чего не нужно с собою брать в Мир Надземный и как можно жить и действовать там, чтобы не растеряться и равновесие не утерять при переходе и знать, что там делать. Неудовлетворенное здесь может быть удовлетворено там, не достигнутое здесь достигнуто там, неутоленное — утолено, если все это от духа, но не плотного тела и физических чувств. Это мир свободы и радости, света и красок и поле безграничных возможностей для проявления высших способностей духа и его устремлений. Именно там невозможного нет, ибо все там творится и движется мыслью.

 

399. (М.А.Й.). Правильно будет считать, что то или иное состояние духа: подъем или подавленность, радость или печаль — вызываются не личными причинами, но пространственной нотой момента. Незримые токи пространства яро воздействуют на весь психический аппарат человека. Если бы можно было наблюдать и вести статистику, то вдруг обнаружилось бы, что подавленное состояние духа было не у одного человека, но у огромного большинства данной округи. Как бы волны пространственных воздействий проходят по миру, вызывая либо радость, либо скорбь, либо улыбки, либо слезы, либо подъем, либо подавленность. Понимание характера и тональности токов позволит и на свои настроения смотреть не как на явления личного порядка, но сверхлично — пространственного. Многое предстанет тогда в ином свете, и станет понятней ноша земли. Люди несут на себе, помимо личной, пространственную нагрузку, и чем выше и утонченнее сознание, чем восприимчивее оно, тем больше эта тягость земная. Те Великие Духи, которые Несут на Себе ответственность за Землю, Те Принимают на себя и всю тяжесть ее. И символ Гиганта Атласа, несущего Землю, уже не символ, но тяжкая действительность. Утешение в том, что, когда тягость пространственная становится невыносимой, можно подумать о том, каково же нести ее Тем, Кто в кровавом поту Стоит на несменном Великом Дозоре на охране Земли. К Их тягости можем добавить тягость свою, но можем ее облегчить, приняв часть ее на свои плечи. Желание разделить Заботы Владык о планете и принять на себя этот груз в мере доступной сознанию будет показателем готовности духа на подвиг Служения Миру. Облегчить непомерную Ношу Владыки дерзновенная мысль, но сколь же она Ему дорога, устремленная яро на помощь.

 

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

История / Философия / Образование и наука / Документальное / Биографии и Мемуары
Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука
Основы метафизики нравственности
Основы метафизики нравственности

Иммануил Кант – величайший философ Западной Европы, один из ведущих мыслителей эпохи Просвещения, родоначальник немецкой классической философии, основатель критического идеализма, внесший решающий вклад в развитие европейской философской традиции.Только разумное существо имеет волю, благодаря которой оно способно совершать поступки из принципов.И только разумное существо при достижении желаемого способно руководствоваться законом нравственности.Об этом и многом другом говорится в работе «Основы метафизики нравственности», ставшей предварением к «Критике практического разума».В сборник входит также «Антропология с прагматической точки зрения» – последняя крупная работа Канта, написанная на основе конспектов лекций, в которой представлена систематизация современных философу знаний о человеке.

И Кант , Иммануил Кант

Философия / Образование и наука