Грани безумия. Том 2

– Благодарю за искренность. Мои люди были правы, нам действительно стоило встретиться и поговорить. Причем именно так, без жадных завистливых дураков, которые станут каждого из нас толкать под руку и нашептывать про старые обиды или новые победы. Скажу прямо, раз уж вы ответили мне так же. Новой войны с Фраганой можете не опасаться. Прошлая далась и нам слишком дорого. Его величество Флоримон, мой отец, полагал, что война будет быстрой и, разумеется, победоносной. Пушки, считал он, способны достойно противостоять магии; притом у них не кончается резерв, и даже если уничтожить сотню пушек, их быстро заменят новые.

– А заменить сотню погибших магов куда сложнее, – буркнул Аластор, и Флоризель развел руками.

– Именно так. Он чудовищно ошибся. Война вышла затяжной и разоряла страну не хуже нашествия варваров. Месьор Корсон не пропускал армию дальше Озерного края, люди начали болеть, а целителей у нас почти не было. Боевой дух тоже оказался не на высоте. Солдаты дезертировали… Знаете, люди часто отважно сражаются в самых страшных боях, но когда их годами морят в окопах вдали от дома, а сверху летят проклятья вперемешку с дождями и снегом – тут даже самые храбрые теряют мужество. Прошу прощения, но я до сих пор рад, что месьор Корсон так вовремя скончался! Не знаю, сколько еще мог выдержать Дорвенант, но Фрагана точно не вынесла бы этого бесконечного ожидания. Когда Корсона сменил Ворон Дорвенанта, я был счастлив уже тем, что начались настоящие сражения! По крайней мере, стало понятно, что нам не придется стоять в Озерном Крае еще семь лет!

– Вам? То есть вы тоже…

Аластор удивленно взглянул на собеседника. Он не помнил точно, сколько тому лет, но вроде бы немногим больше тридцати. К тому же он единственный сын. Флоримон рискнул наследником?

– Ну да, воевал, – просто подтвердил Флоризель. – В самые опасные места меня бы никто не пустил, конечно, да и охрану заставили взять, но все эти годы я мотался между Озерным краем и Люрьезой, по нескольку месяцев проводя на позициях. Отец был недоволен, но ему пришлось признать, что иначе армию не удержать.

– А я всегда думал, – признался Аластор, – что Корсон был не слишком хорошим полководцем. Что он истощил армию, остатки которой потом спас Бастельеро.

– Может, и истощил, – пожал плечами фраганец, – однако не только свою, но и нашу. После семи лет в болотах и торфяниках Озерного края у нас изрядно поубавилось опытных офицеров и обученных артиллерийских расчетов. С ними, извольте знать, та же беда, что с магами – учить долго и дорого, а гибнут они как обычные солдаты. Нет уж, месьор Вальдерон, любого, кто предложит мне снова повоевать, я буду подозревать либо в чудовищной глупости, либо в государственной измене. И поступать с ними соответственно.

– Значит, – медленно начал Аластор, пристально вглядываясь в ясные карие глаза. – Вы хотите предложить мне…

– Союз, – подтвердил Флоризель. – Крепкий союз между нашими странами, по возможности скрепленный браком.

Браком… по сердцу словно резануло тупым зазубренным ножом, кровь оглушительно застучала в виски, и Аластор едва совладал с лицом.

– Моя жена скончалась слишком недавно, – процедил он. – Надеюсь, вы понимаете, насколько ваше предложение… преждевременно?

– Понимаю, – согласился фраганец и вздохнул, не отведя взгляда. – И приношу самые искренние извинения. Но вы наверняка знаете и сами, что вам не дадут оплакивать ее величество слишком уж долго. Поверьте, брачные предложения польются бурным потоком в самом скором времени, если этого еще не случилось. Вам все равно придется заключить родственный альянс, выбрав тем самым будущих союзников. А девиц, достойных положения вашей супруги, не так уж много. И если уж на то пошло, выбирать жену вам придется не по глазам, улыбке и прочим личным достоинствам, а по приданому, которое она принесет, и преимуществам, которые даст этот брак. Я и сам точно в таком же положении, мне ли вас не понять.

Аластор молча кивнул. Спокойная, полная сдержанного участия речь фраганца каким-то немыслимым образом прогнала боль и усмирила гнев. В самом деле, ведь не требует же Флоризель ни немедленной помолвки, ни свадьбы!

– Я должен подумать, – уронил он, когда молчание затянулось до неучтивого.

– Разумеется! – с явным облегчением воскликнул фраганец. – Я рад, что вы согласились хотя бы поразмыслить над моим предложением! У меня две сестры, они умны и красивы, обе немного моложе вас. Если вы согласитесь рассмотреть мое предложение, они могут приехать в Дорвенант погостить. Разумеется, по окончании глубокого траура! А в приданое за любой из них, – добавил он, чуть понизив голос, – я передам в ваше владение Меруа.