Грани миров

От удара дверь, возле которой сидел Сергей, распахнулась, и при развороте его центробежной силой выкинуло наружу – за долю секунды до того, как салон был прошит насквозь тяжелой махиной. Очнувшись, он открыл глаза, но не сразу понял, где находится, и с минуту спокойно лежал, глядя вверх, не в силах сфокусировать взгляд. Бирюзовое небо расплывалось в тумане, в ушах стоял плач ребенка, кто-то тонко и жалобно звал:

– Мама! Мама!

Подняв гудящую голову, Сергей осмотрелся. Мозг его еще находился в заторможенном состоянии, поэтому он не оцепенел от ужаса при виде последствий происшедшей катастрофы, а просто поднялся на ноги и поплелся туда, откуда слышался стон.

Молодая женщина со строгим лицом лежала в груде битого стекла, а в спину ее впился острый край куска отлетевшей металлической обшивки. Неестественный разворот головы и остановившийся взгляд широко открытых глаз ясно показывали, что помощь ей уже не нужна. Тем не менее, тело матери прикрыло мальчика от осколков и острых обломков металла, а ее раздробленные пальцы, сцепленные на его затылке, смягчили удар о скалистый грунт. Подросток был жив, но сильно оглушен. Он жалобно стонал, не открывая глаз, и заунывно повторял:

– Мама! Мама!

Судя по всему, у него был поврежден позвоночник, и его не следовало трогать, но навалившийся на Сергея туман мешал ему трезво мыслить. Сейчас он испытывал лишь одно желание – поскорее высвободить подростка из-под обломков и оттащить его подальше от изувеченного автобуса и мертвого тела матери. Детский крик в ушах не умолкал ни на минуту, но лишь уложив паренька у скалы и выпрямившись, Сергей вдруг осознал, что ребенок действительно плачет, и плачет он где-то внутри изувеченного автобуса. Потом оттуда же послышался испуганный женский голос, растерянно позвавший:

– Прокоп, ты где, что случилось? Прокоп, ты где? Где мы?

В ответ мужчина – очевидно, это и был Прокоп – охнул и выругался.

Неожиданно смятые обломки над пропастью угрожающе качнулись, и Сергей бросился туда, спотыкаясь о битое стекло.

– Только не двигайтесь! – умоляюще кричал он, размахивая руками. – Пожалуйста, постарайтесь не двигаться, иначе вы погибнете!

Голоса на миг испуганно стихли, потом мужчина со стоном спросил:

– Что случилось, мать вашу? Вы где там разговариваете? А мы-то где?

– Авария, – пояснил Сергей, – меня выбросило наружу, но вы в автобусе, а он завис над пропастью. Постарайтесь не двигаться, чтобы не нарушить равновесия, а я подумаю, как вас вытащить. Только у меня самого что-то с головой, я плохо соображаю.

Кажется, до них дошло, потому что мужчина перестал ругаться и плачущим голосом сказал:

– У меня, кажись, ноги сломаны, живого места нет.

– Васенька где-то плачет, – негромко произнесла женщина, – непонятно, как уцелел – с той стороны все в лепешку. Есть тут кто еще живой? – крикнула она и прислушалась, но по-прежнему слышался лишь плач Васеньки.

– Попробуйте выбраться через окно, не делая лишних движений, – сказал Сергей, – а потом я залезу внутрь и поищу ребенка.

– Нам здесь не пролезть, кругом стекла выпирают, – с сомнением возразила женщина, оглядывая торчавшие в раме осколки. – Есть у вас что-нибудь твердое? Так вы пока обейте немного осколки, а я попробую Ваську вытащить – он, кажись, между сидениями завалился, потому его и не раздавило.

Вспомнив о подаренном шахтером ножике-молоточке, Сергей нащупал его в кармане и, открыв, начал обивать наиболее крупные стекла. Автобус неожиданно вновь качнулся, накренился и начал сползать в пропасть.

– Ирина, не оставляй меня! – в страхе закричал мужчина, почувствовав движение.

– Кто ж тебя, дурака, оставит! – она вынырнула откуда-то сбоку и передала Сергею в окно посиневшего от крика Васеньку, а потом повернулась к мужу и подхватила его подмышки, крича: – Сам тоже подтягивайся, паразит, хватит хныкать!

Мужчина завопил от боли, но руками вцепился в раму и напрягся. Сергей стиснул его запястья и, собрав силы, буквально выдернул из окна обмякшее тело. Женщина скакнула следом за мужем головой вперед и, перекувырнувшись в воздухе, благополучно приземлилась. Автобус, от которого она при этом оттолкнулась ногами, сильно качнулся, потом со скрежетом задрал кверху задние колеса и рухнул в пропасть.

У Сергея подкосились ноги, он сел – буквально упал – прямо там же, где стоял, и закрыл глаза, пытаясь унять дрожь во всем теле. Мужчина лежал неподвижно – кости его ног были раздроблены, и от боли он потерял сознание. Паренек, лежа у скалы в том же положении, в каком его оставил Сергей, продолжал стонать и звать маму. К счастью младенец, уставший от крика, ненадолго замолчал. Женщина погладила мужа по щеке и прислушалась к его дыханию.

– Жив, вроде. Прокоп, ты меня слышишь?

– У него болевой шок – защитная реакция организма, – слабым голосом пояснил ей Сергей. – Пусть лучше пока побудет без сознания.

– А вы доктор? – женщина быстро повернула к нему исцарапанное осколками лицо.

– Я ученый – микробиолог.

– Да? А что вы делаете?

– Я изучаю микробов. Вы возьмите ребенка, что же он лежит на земле. А то я сам не могу, у меня что-то голова кружится.