Грани судьбы

Окно выводило на довольно людную улицу. Если выпрыгнуть — то отличные шансы затеряться в толпе. Но улицу можно оцепить… Тогда должен выручить ПМ, предусмотрительно захваченный на встречу.

— Итак, что же вы от меня хотите? — первым спросил Теокл.

— Поподробнее узнать, какого оборотня понадобилось твоим таинственным друзьям. И, если можно, то и зачем он им, — без лишних слов перешел к делу Йеми.

— Кто может искать оборотня? — принялся рассуждать вслух Теокл. — Либо власти, либо Инквизиция. Где твои хозяева, почтенный Лечек? В магистратуре, в базилике или в Вальдском замке?

— А если у меня нет хозяев?

— Позволь тогда узнать, для кого ты ищешь оборотня?

— Для себя.

— Вот как… — хозяин комнаты выглядел озадаченным. — Тогда позволь напомнить тебе, почтенный, что общение с оборотнем по законам Империи является серьёзным преступлением. Подозреваемые в нём подлежат суду Инквизиции, а из такого суда редко кто выходит живым. А большинство из тех, кто выходят — завидуют мёртвым.

— Я это знаю, — согласно кивнул Йеми. — Но, если верить почтенному Тесле, а у меня нет никаких причин ему не верить, то мы с тобой и так подлежим суду Инквизиции. И вина наша столь тяжела, что общение с оборотнем нашей доли не ухудшит. Так что, единственный человек, который чем-то рискует среди нас — это мой друг Мирон.

— Я готов рискнуть, — откликнулся Нижниченко. — Для того, чтобы помочь человеку совершенно не обязательно быть изонистом. Это может сделать каждый.

— Нам нужна твоя помощь, Теокл, — подхватил кагманец. — Мы очень надеемся. Но, если ты не веришь нам и опасаешься за свою судьбу…

— Дело не только во мне, — прервал собеседник. — Я уже сказал вчера, что оборотень интересовал не меня, а моих друзей.

Теокл выдержал многозначительную паузу.

— Я не спрашиваю, кто твои друзья и что им нужно, — заверил Йеми. — Я лишь хотел бы узнать, что им известно об оборотне.

— Вчера ты сказал, что мог бы объединить с ними усилия…

— Если они мне доверяют, то это вполне возможно.

— А ты? Вы с другом им доверяете?

— Да, я доверяю, — твёрдо ответил Йеми. — Я верю Тесле. Раз я верю Тесле, то я не могу не верить тебе. Раз ты веришь этим людям, называешь их своими друзьями, то и я им верю.

— Я сказал именно «друзья», я не произносил слово "люди", — уточнил Теокл.

— Мы с тобой одной веры, Теокл, а значит, для нас важно первое, а не второе.

Теокл с противным скрипом подвинул свой табурет.

— Иссон учит, что лучше по ошибке увидеть во враге друга, чем в друге — врага. Надеюсь, что я не ошибаюсь и вижу друга в друге, а не во враге.

— Возможно, очень скоро ты сможешь убедиться на деле в том, что я тебе не враг.

— Прямо сейчас, — прозвучал мелодичный голос.

Из смежной комнаты к столу шагнула закутанная в серый плащ невысокая женщина. Мирон на мгновение застыл на месте, не в силах оторвать глаз от её лица, каждая чёрточка которого казалась исполненной какой-то необыкновенной, нечеловеческой красоты. Впрочем, Нижниченко почти сразу понял, что человеком женщина не была: не могло быть у человека такой алебастрово-белой, нежной кожи, таких удивительно мягких, словно струящихся, волос цвета лунной дорожки на поверхности озера, таких бездонных, наполненных яркой синевой глаз и удивительно гармонирующих с этой красотой крупных ушей с длинными заострёнными кончиками. Наверное, женщина была дальней родственницей Наромарта, но очень уж дальней. Несмотря на всю свою худобу, целитель не производил впечатления хрупкости и изящности, была в нём какая-то неуловимая, но ясно видимая крепость, тяжеловесность. Рядом с этой с незнакомкой чёрный эльф производил бы то же впечатление, что и вырезанная грубым инструментом из базальтовой глыбы статуя на фоне своей копии, исполненной тончайшим резцом и рукой великого мастера вроде Леонардо да Винчи.

— Госпожа… — произнёс пришедший в себя Йеми.

— Льют Лунная Тень к вашим услугам, — склонила голову женщина. Мягкий и певучий голос словно оборачивал Мирона чарующим коконом, не давая сосредоточится и заставляя забыть о том, кто он такой и зачем пришел в это место.

— Город людей — плохое место для жителя леса. Госпожа очень рискует, — более привычный к такого рода сюрпризов кагманец сумел взять себя в руки. Хотя, конечно, потрясение было очень сильным. Живой эльф. В городе. Да дома в это просто не поверят. Сколько времени прошло с тех пор, когда Паук Господаря в последний раз встречал живого эльфа никто толком и не помнит. В Кагмане считалось, что эльфов инквизиторы и имперские солдаты истребили под корень. Ну, а если кто случайно уцелел, то такие просто обязаны были прятаться где-нибудь в лесных чащах, как можно дальше от обжитых людьми земель.

— У меня есть хорошая защита, — эльфийка, как ни в чём не бывало, опустилась на свободный табурет и оперлась правой рукой о столешницу. Поверх перчатки из тонкой кожи на указательный палец был одет массивный железный перстень с печаткой.

— Истребительница? — изумился Йеми.

— Приемная Дочь Императора Инриэль, — уточнила незнакомка.