Граница леса

Тиселе с напряжённым вниманием наблюдала за испытанием своей названной сестры. Огненная магия внушала ведьме отвращение, но то, как Кикса им владела… В этом было всё — и мощь, и сила, и мастерство и трогательная полудетская неловкость, которая делала движения магии не такими отточенными, как у взрослой волшебницы. Кикса была прекрасна — такой, какая она была. Кикса была на своём месте. И это означало, что ведьме здесь ловить нечего.

Она не только наблюдала. Осторожно, стараясь не обжечься, превращая доверие девочки, с которым та подпускала ведьму к себе, в нечто вроде защиты, Тиселе снова и снова касалась враждебных заклинаний. Старалась их понять. Запомнить. Кто бы мог подумать, что неумелый ученик, который выходил перед Киксой, будет такой удачей? Благодаря ему Тиселе схватила главное — узор заклинания, подавляющего чужой огонь. Рисунок печатей у Тиселе уже был. Думала ли об этом старшая волшебница, когда давала Киксе свой ответ? Вряд ли. Никто, кроме Заклятой ведьмы не смог бы так легко перенять чужую магию. Не очень легко, конечно. Огонь жёгся где-то внутри, от него ведьма всё время чувствовала боль и понимала, что долго в образе мухи она не продержится. Ей было плохо, она устала, измучилась скрываться, но для магии ведьмы это было только к лучшему и переполняющее её злое торжество тоже увеличивало её силы.

Но она никогда не думала, что тот недобрый колдун так легко, не задумываясь, сможет раскрыть всё её игру. Только что огненные маги спорили о судьбе Киксы. У Тиселе руки чесались вцепиться в лицо тем волшебникам, которые так легко решили участь девочки. И вдруг…

— Вот она! — уверенно ткнул пальцем недобрый колдун. Тиселе вскочила на ноги. Как только взгляд Вийника упёрся в ведьму, взгляд человека, понимающего, что там скрывается именно она, принятый образ брызгами слетел с девушки. На старом сарае стояла Заклятая в своих белых одеждах и отчаянно злилась от того, как легко её разоблачили.

Огненные маги попятились. Воздух вокруг них затрещал, заискрился. Тиселе кожей чувствовала готовое прорваться пламя. Кикса прижалась к своей наставнице, во все глаза глядя на подругу, а старая волшебница стояла с тем обманчивым спокойствием, которое опаснее любого напряжения.

— Отойдите все! — закричал один из них, тот, который громче всех требовал отдать ему Киксу в жёны. — Я сам расправлюсь с ней, она моя!

— Брат Зике, — окликнула его какая-то женщина. — Это старый сарай, доски сухие, полыхнёт как свечка…

— Не мешай, сестра Ферфи, — процедил брат Зике. — Я докажу своё право!

Тиселе расхохоталась. Она посмотрела на Киксу, чьи глаза загорелись алым, на недоброго мага, на его учеников, которых видела когда-то в городе колдунов. Один из них — она помнила — понимал её язык.

— Прощай, маленькая сестричка! — закричала ведьма на степном наречии. Огненные маги напряглись, в гортанных выкриках Заклятой им слышалась угроза и вызов. — Да будет удача твоему пути, да будет гладка дорога твоего коня, да будет с тобой свежий ветер!

Сестра Элсо подняла руку. Огонь струился по её жилам, готовясь выпрыгнуть наружу как только ведьма станет угрозой для Киксы. И ждала.

Тиселе пронзительно засвистела, вкладывая в свист всю свою недобрую силу. Поднялся ветер, с неба повалил снег.

— Это правда! — закричал чей-то детский голос. — Ведьма существует! Она колдует бурю!

Седобородые старцы подняли руки. Над ними раскинулся огненный плащ, снежинки, коснувшись его, таяли и испарялись, а старцы медленно расходились, стараясь удерживать растущий плащ целым.

Кто-то заплакал, кто-то закричал. Раздался свист, улюлюканье, то и дело маги вспыхивали живыми факелами в колдовском пламени, в котором только они могут гореть и не сгорать.

— Она моя! — снова закричал брат Зике. И подскочил к сараю.

Тиселе засвистела ещё пронзительнее. Метель закружилась вокруг неё, не обращая внимания на огненный плащ, который стягивали вокруг ведьмы как сеть. И вот — снег сложился в безголовую лошадь. Девушка одним прыжком очутилась у неё на спине.

— Но ветер ходит под седлом, легко ли тягаться с таким скакуном! — пропела она на языке тесных стен, глядя на брата Зике. — Загонишь коня, загонишь другого, из шкуры выйдет ветру попона!

Она ударила лошадь пятками и та по воздуху поскакала к замковой стене. Ах, как хорошо, что огненные маги не дружат с колдунами из Карвийна! Миг — и вот девушка гарцует за стенами замка.

— Я поймаю её! — бросился к воротам брат Зике.

— Стой, дурак! — бросился к нему Вийник. — Она поглощает чужую магию! Пусть убирается!

— Сам дурак, — отмахнулся Зике. Вийник едва успел отскочить от огненной плети.

— Оставь его, — тихо сказала подошедшая матушка Элсо. Кикса, очень бледная и напуганная, подошла следом.

— Матушка, — спросила девочка. — Он её поймает? Убьёт?

— Нет, — ответил вместо матушки Элсо Вийник. — Она давно могла бы скрыться, но она дразнится. Значит — ей ничего не угрожает.

— Но зачем она приходила?.. — растерялась девочка.

— Чтобы помочь тебе, — криво усмехнулась матушка Элсо, подводя девочку к воротам. — Даже если она этого и не думала.