Гражданин преисподней

— И к чему ты это все мне рассказываешь?

— А к тому, что такую же установочку, наверное, и метростроевцы имеют. Этот подлипала, что у них сейчас за главного, отца родного без зазрения совести в расход спишет. Да и светлякам конкуренты не в жилу. Я этому Венедиму ни на грош не доверяю. Чего он все время возле тебя сшивается? Дождешься ты от него пера в спину, так и знай. Все Божьи люди фанатики. Они за свою придурочную веру и сами готовы смерть принять, и любому другому нос по самые яйца отрубят. Ты, братан, над моими словами подумай.

— Подумаю, — спокойно пообещал Кузьма. — Времени еще хватает. Сначала надо до Грани добраться. Да и на обратном пути меня не сразу уберут. Куда вы без проводника денетесь? Разве что здухачам на милость сдадитесь…

— Верно, тебя сразу не уберут… — горько усмехнулся Юрок. — А со мной цацкаться не станут. Прямо за Гранью и прикончат. Она, родимая, все спишет.

— Думаю, что ты сам за себя сможешь постоять. Ну а за откровенность спасибо. — Кузьма похлопал темнушника по плечу. — Хотя что-то такое я заранее предполагал.

— Спасибо, — скривился Юрок. — Лучше налил бы. Так на душе муторно…

— Имей совесть, мы же договорились! Сам видишь, какая фигня вокруг творится. Тут и трезвый запросто пропадет, а про пьяного и говорить нечего…. Где же люди? Пора бы и возвращаться…

— Ладно, подождем до лучших времен. — Юрок встал и подобрал с пола обрубок резинового шланга, давно облюбованный им. — А я пока пламегаситель для пистолета сделаю. Авось во мхах придется стрелять…

Люди вернулись только спустя час, когда Кузьма уже собрался сам двинуться на их поиски.

Правда, вернулись не все. Отсутствовал напарник Юрка — темнушник по прозвищу Колян Самурай. Как выяснилось, его пропажа обнаружилась совсем недавно, уже на подходе к месту привала.

Ответ перед Кузьмой держал сам Герасим Иванович Змей как лицо наиболее авторитетное.

— До той лестницы, про которую вы говорили, мы добрались меньше чем за полчаса, — начал он как ни в чем не бывало. — Действительно, сделано все на совесть. Жаль, что такое добро без пользы пропадает. Умели люди строить…

— Короче! — прошипел Юрок. — Ты дурочку не валяй, а по делу говори.

— Попрошу меня не перебивать! — Змей выпучил глаза. — Я туда ходил на таких же правах, как и все остальные! Могу и вообще промолчать.

— Нет-нет, говорите. — Кузьма плечом оттер Юрка в сторону.

— Вот… — Змей перевел дух. — Какое-то время мы внизу стояли. Наверх взойти не решались. Потом двое все же пошли. Темнушник ваш и вот тот катакомбник, — кивнул Змей на светляка-целебника. — Примерно до двадцатой ступени все вроде бы нормально было. Где-то в районе тридцатой их как бы корежить стало. А уж с сороковой они кубарем скатились. Правда, без всякого ущерба для себя. А уж после этого и мы все туда дружно поднялись.

— Ну и как впечатленьице? — поинтересовался Кузьма.

— Ничего особенного. Хотя ощущения действительно не совсем обычные. Так иногда во сне бывает… Тело словно бы чужое. В глазах двоится. Но, как ни странно, какая-то легкость тобой овладевает. Кажется, еще шаг — и взлетишь. Но потом, конечно, затошнило. Тем более что я переел немного… Хотя, если постоять спокойно, тошнота проходит. Таким манером я аж до сороковой ступеньки добрался. Хотел и дальше подниматься, да голова сильно закружилась. Решил зря не рисковать.

— А Колян где был? — мрачно поинтересовался Юрок, которого Кузьма продолжал удерживать за плечи.

— Со всеми вместе был. Даже шуточки разные отпускал. «Чего, — говорит, — хвост поджали? Наслушались всяких страшилок про Грань? Да вот она — рядом! Пошли! Все умные люди давно уже туда смотались, а нас, дурачков, здесь держат».

— У вас самих сходные мысли не возникали? — спросил Кузьма.

— Если честно, то возникали, — после секундной заминки признался Змей. — Понимаете, сверху свежестью тянет… Запахи какие-то необыкновенные. Да еще и свет во мраке брезжит. Смутный такой. Словно бы свеча горит за водяной завесой. Против такого соблазна устоять трудно.

— Но устояли. — Кузьма понимающе покивал головой.

— И сам устоял, и других удержал, — с гордостью заявил метростроевец.

Прошло не так уж много времени с тех пор, как Змей допрашивал Кузьму, и вот сейчас они поменялись ролями — коварные вопросы задавал недавний пленник, а его тюремщик вынужден был защищаться.

— Потом что было? — строго спросил Кузьма (если честно; то всяческие разбирательства он терпеть не мог и с удовольствием препоручил бы это дело Юрку, но ведь тот сначала языки у подозреваемых вырвет, а уж потом станет вопросы задавать).

— Потом мы вниз спустились. Хотели сразу назад возвращаться, да любопытство, сами понимаете, одолело. Там слева и справа много разных залов. Кое-где даже мебель сохранилась. Вот это я себе на память взял. — Змей продемонстрировал алый вымпел с золотистой надписью «Передовику производства» и соответствующей символикой.

— Вы в эти залы все вместе заходили?

— Не помню… — Змей слегка растерялся.

— А придется вспомнить. — Кузьма старательно насупил брови.