Гражданская война в Испании 1936–1939

Крупнейшей партией Народного фронта была Испанская социалистическая рабочая партия (ИСРП). 66-летний Франсиско Ларго Кабальеро стал самым ее радикальным, большевизированным вожаком. Он недоверчиво относился к широкому альянсу с левыми республиканцами Мануэля Асаньи и откликался на «ухаживания» Жака Дюкло, другого представителя Коминтерна в Испании, поставившего на Ларго Кабальеро как на наиболее подходящего предводителя испанского рабочего класса. Не только газета самих caballeristas «Claridad», но и коммунистическая печать Европы стала величать этого старого профсоюзного вожака «испанским Лениным».

Однако Ларго Кабальеро, завороженный собственной риторикой, уже тревожил своих новых друзей-коммунистов – его зажигательные революционные речи на массовых митингах по всей Испании с призывами уничтожить средний класс противоречили политике Димитрова. (Недаром в те дни появился остроумный лозунг: «Голосуйте за коммунистов, спасите Испанию от марксизма».) Но чем бы ни были его речи – продуктом революционного угара или свидетельством его тогдашних намерений, – не приходилось удивляться, что правые, боясь, что левые начнут их уничтожать, готовятся к ответному удару.

Влияние Испанской коммунистической партии было значительным для организации, насчитывавшей при своем появлении в 1921 году всего несколько десятков активных членов. Спустя десять лет, при падении монархии, их набралось несколько тысяч. На выборах ноября 1933 года партия получила 170 тысяч голосов и впервые прошла в кортесы. Но уже к первой половине 1936 года ее численность выросла с 30 до 100 тысяч человек[97].

Левые нуждались в голосах анархистов, иначе им было не выиграть при таком напряженном соперничестве. В этот раз анархисты были готовы проголосовать, хотя это и противоречило их принципам. Их единственной надеждой вытащить своих товарищей из тюрем был Народный фронт.

16 февраля избирательные участки, несмотря на напряженную атмосферу, открылись и заработали спокойно. Обе коалиции – правая и левая – были уверены в своей победе. Впоследствии пропагандисты генерала Франко пытались доказать, что в проведении выборов были серьезные недостатки, а значит, их результаты не вполне действительны, но это полностью противоречит истине. Даже монархистская газета «АВС» писала 17 февраля, что голосование прошло «без забастовок, без угроз, без всяких скандалов. Все голосовали, как хотели, совершенно свободно».

20 февраля избирательные комиссии провинций опубликовали свои заключения: Народный фронт победил, получив большинство в 150 тысяч голосов. Закон о выборах, поощрявший создание коалиций, в данном случае обеспечил преимущество левым. Народный фронт, победивший с крохотным перевесом, всего в 2 процента от общего числа поданных голосов, добился абсолютного большинства мест в кортесах[98]. Пожалуй, самой поразительной цифрой в результатах выборов была слабая поддержка фалангистов Хосе Антонио Примо де Риверы – 46 тысяч голосов из без малого 10 млн поданных в общей сложности в Испании, – в среднем меньше тысячи человек на провинцию. Это более наглядно демонстрировало уровень фашистской угрозы, чем утверждения Ларго Кабальеро.

Пренебрегая ненадежностью своей победы, левые повели себя так, словно получили абсолютный мандат на революционные изменения. Правые предсказуемо испугались толп, самовольно, не дожидаясь амнистии, бросившихся освобождать заключенных. Сразу после оглашения результатов голосования группа монархистов потребовала, чтобы Хиль-Роблес возглавил государственный переворот, но тот категорически отказался участвовать в этом лично. Вместо этого он попросил Портела Вальядареса объявить военное положение, прежде чем революционные массы хлынут на улицы. Удрученный неудачей, Хиль-Роблес удивил всех лицемерным осуждением богачей, тех самых, кто поддерживал и финансировал его кампанию, обвинив их в «самоубийственном эгоизме», выразившемся в урезании зарплат.

Генерал Франко, начальник Генерального штаба, направил своего эмиссара к генералу Пóсасу, генеральному директору гражданской гвардии, с предложением о «решениях, необходимых для защиты порядка и благополучия Испании»[99]. Кроме того, Франко, суля Портеле Вальядаресу поддержку армии, попытался убедить его, что нельзя допустить передачи власти Народному фронту. Очевидно, Франко впервые всерьез задумался о вмешательстве в события армии. Он вполне понимал значение гражданской и штурмовой гвардии.

19 февраля, еще не уверенный, что переворот получится, Франко снова встретился с Портела и сказал ему, что, допустив победу коммунистов в стране, он будет нести тяжелую ответственность перед историей. Но прижатый к стене, потрясенный Портела – Мануэль Асанья писал, что «он был похож не на главу правительства, а на привидение», – не уступил моральному шантажу Франко[100], – в тот же день он подал в отставку. Президенту республики Алькале Саморе оставалось только предложить сформировать правительство Асанье, к которому он не питал ни малейшей симпатии.