Гражданская война в Испании 1936–1939

В Арагоне возникло примерно 600 коллективных хозяйств, хотя коллективизация распространилась далеко не на все деревни[282]. Индивидуальным хозяевам – в основном мелким собственникам, боявшимся лишиться того малого, что у них было, – разрешалось сохранить столько земли, сколько можно было обработать без привлечения наемной рабочей силы. Там, где всегда существовала традиция мелких земельных владений, почти ничего не менялось. Тяга к совместной обработке земли была гораздо сильнее у безземельных крестьян, особенно в менее плодородных районах, где мелкие участки были убыточны

[283].

Альтернативой свободным коллективам как источникам продовольствия для республиканской зоны были государственные коллективы и раздача земель мелким владельцам. Эквивалентом государственного коллектива служила муниципальная ферма. Например, в провинции Хаэн, где НКТ практически отсутствовала, а ВСТ был слаб, муниципалитет забрал землю и организовал на ней производство.

Как пишет Боркенау, он нанял тех же braceros, батраков, которые трудились на прежних землевладельцев, на тех же наделах, при том же бесконечном рабочем дне и нищенской оплате. «Как не было перемен в условиях жизни, так не произошло их и в настроениях. Поскольку ими помыкают, как раньше, и так же мало платят, они начинают бороться с новой администрацией хозяйств точно так же, как боролись с прежней»[284]. Из описаний Боркенау следует вывод, что самоуправляемые коллективы были гораздо больше довольны жизнью, чем раньше, даже несмотря на отсутствие улучшений в материальном плане. Для них было важно самостоятельное управление коллективами – огромный контраст с катастрофой государственной коллективизации в Советском Союзе, которой крестьяне сопротивлялись, забивая скот и саботируя уборку урожая.

Анархисты были против reparto, дележа земли, так как считали, что частная собственность на землю – источник буржуазной психологии, «расчетливой и эгоистичной», которую они стремились навечно искоренить. Но, невзирая на идеологию, самоуправляемый кооператив был, вероятно, наилучшим решением проблемы продовольственного обеспечения. Коммунисты противились самоуправляемым коллективным хозяйствам как неэффективным, но в Арагоне сельскохозяйственное производство выросло на 20 процентов[285]. Производительность индивидуального труда была ниже, а кроме того, единоличники проявляли худшие черты мелкого хозяина: близорукость и подозрительность. При дефиците продовольствия они припрятывали его, подпитывая тем самым черный рынок, что подрывало поставки и боевой дух в республиканской зоне. Гражданский губернатор Куэнки, коммунист, впоследствии признавал, что преобладавшие в его провинции мелкие собственники земли придерживали зерно, когда города голодали.

Коллективные хозяйства осуждали также за неспособность регулярно снабжать фронт нужным количеством продовольствия. Разумеется, в примерах неэффективности не было недостатка, но в целом это обвинение несправедливо, учитывая реквизицию всего транспорта, как самоходного, так и гужевого. Крестьяне максимально загружали любым провиантом всякое подошедшее транспортное средство, не зная, когда ждать следующего. Вина лежала скорее на милиции, которой следовало по-другому организовать весь процесс и заранее предупреждать хозяйства о своих нуждах. Армия и Интернациональные бригады тоже страдали, причем в еще большей степени, от недостатков в системе распределения.

Центральное правительство было встревожено событиями в Арагоне, где колонны анархистской милиции были единственной властью во всей области, при преобладавших в ней либертарных настроениях. В конце сентября делегаты коллективных хозяйств Арагона собрались на совещание в Бухаралосе, неподалеку от базы колонны Дуррути. Они решили создать Совет обороны Арагона и избрали его председателем Хоакино Аскасо, двоюродного брата Франсиско Аскасо, павшего при штурме казарм Атарасанас.

Еще летом правительство безуспешно пыталось вернуть себе контроль над Валенсией, отправив туда делегацию во главе с Мартинесом Баррио. Народный исполнительный комитет, состоявший в основном из членов ВСТ и НКТ, не стал иметь с ней дела. Призывы коммунистов к дисциплине и к повиновению приказам правительства остались без внимания. Но коммунисты, не поддерживая свободных коллективов, воспользовались местными условиями для вербовки новых членов своей партии. В Уэрте, городе в богатой валенсианской провинции, землю обрабатывали чрезвычайно консервативные мелкие собственники, выступавшие вместе с хозяевами цитрусовых плантаций против коллективизации.