Читаем Гражданство. От равенства и достоинства к унижению и разделению полностью

Чтобы осознать ограничения своего гражданства, многого не требуется. Не обязательно, например, пытаться въехать в Соединенное Королевство с сомалийским паспортом – или пережить другой подобный бюрократический кошмар. Многие старшеклассники из Нидерландов после окончания учебы едут в кругосветку. Поскольку такие авиабилеты дешевы, а увидеть много стран за одну долгую поездку – отличный способ провести год перед поступлением в университет: закинуть рюкзак на плечи, подработать посудомойкой, побродить, сравнить качество травы, заниматься любовью, короче говоря, увидеть мир. Если у вас есть свободное время и немного денег, необходимых для путешествия, то все складывается удачно для подобных шатаний. Но если у вас не голландское гражданство, а, скажем, марокканское или казахстанское, то такая поездка невозможна. Детям из этих стран, даже если у них есть вид на жительство в Нидерландах, необходима отдельная виза для каждой остановки в пути. Им нет смысла покупать кругосветный билет, поскольку их гражданство не соответствует тому «минимальному» уровню качества, наличие которого авиакомпании предполагают у своих клиентов. Марокканцы, казахи и многие другие остаются дома, в какой бы стране они ни жили, потому что присвоенного им при рождении гражданства недостаточно, чтобы путешествовать по миру и, что еще важнее, заниматься многими другими вещами. Даже совсем поверхностный анализ глобального регулирования гражданства четко демонстрирует, что большинство статусов гражданства в мире недостаточно хороши и негативно влияют на жизнь их обладателей как внутри, так и

за пределами страны гражданства.

Гражданство, присвоенное при рождении и всегда помимо нашей воли, в абсолютном большинстве случаев остается на всю жизнь. Но гражданства резко отличаются по качеству, причем это касается не только свободы передвижения: образование, материальное благосостояние, возможность прожить долгую и здоровую жизнь очень сильно зависят от присвоенного вам статуса. Аелет Шакар проницательно назвала это «лотереей происхождения»10

. Предмет лотереи – статус, который вы получаете: билет в жизнь, который может поместить вас в первый, бизнес- или экономкласс или же выбросить за борт самолета. Учитывая резкие различия и произвольное присвоение статуса гражданства – вас никогда не спросят, какое гражданство вы хотите, – именно этот статус составляет ядро понятия гражданства. С точки зрения базовой иерархии возможностей или даже шансов на физическое выживание американское гражданство дает на порядок больше привилегий, чем костариканское, а быть костариканцем несравнимо лучше, чем гражданином Мадагаскара. Об этом говорит, например, индекс качества гражданства (QNI)
11, который измеряет сравнительное качество всех гражданств мира на основе набора научных данных, ранжируя эти статусы по свободе передвижения, по наличию прав на работу и проживание за рубежом, а также по развитию человеческого потенциала (в соответствии с индексом человеческого развития (ИЧР)), миролюбию и экономическим достижениям стран, предоставляющих гражданство. Различия в качестве гражданств касаются далеко не только возможности въехать в США без визы или работать во Франции без обременительных административных формальностей. Юридические статусы имеют значение в самом прямом смысле. Сможете ли вы быть с любимым человеком12
? Будет ли у вас право решить, во что верить, или вас обезглавят за вероотступничество? Будут ли вам доступны медицинские процедуры, необходимые для спасения жизни? Сможете ли вы иметь столько детей, сколько захотите, в том числе ни одного? Позволит ли вам ваш талант добиться процветания или вы гарантированно будете влачить дни в нищете? Ключевые аспекты нашей жизни во многом, а иногда и полностью зависят от того, где в мире мы находимся и какое гражданство имеем. Чтобы точно охарактеризовать концепцию гражданства, нужно начать анализ с правового статуса гражданства, которым формально наделяют людей органы власти, отвечающие за определенную территорию. Именно этому посвящена следующая глава книги, в которой будет рассмотрен правовой статус гражданства: наделение гражданством, его эволюция и дальнейшие перспективы.

Права

Перейти на страницу:

Похожие книги

1000 лет одиночества. Особый путь России
1000 лет одиночества. Особый путь России

Авторы этой книги – всемирно известные ученые. Ричард Пайпс – американский историк и философ; Арнольд Тойнби – английский историк, культуролог и социолог; Фрэнсис Фукуяма – американский политолог, философ и историк.Все они в своих произведениях неоднократно обращались к истории России, оценивали ее настоящее, делали прогнозы на будущее. По их мнению, особый русский путь развития привел к тому, что Россия с самых первых веков своего существования оказалась изолированной от западного мира и была обречена на одиночество. Подтверждением этого служат многие примеры из ее прошлого, а также современные политические события, в том числе происходящие в начале XXI века (о них более подробно пишет Р. Пайпс).

Арнольд Джозеф Тойнби , Ричард Пайпс , Ричард Эдгар Пайпс , Фрэнсис Фукуяма

Политика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Русский реализм XIX века. Общество, знание, повествование
Русский реализм XIX века. Общество, знание, повествование

Научная дискуссия о русском реализме, скомпрометированная советским литературоведением, прервалась в постсоветскую эпоху. В результате модернизация научного языка и адаптация новых академических трендов не затронули историю русской литературы XIX века. Авторы сборника, составленного по следам трех международных конференций, пытаются ответить на вопросы: как можно изучать реализм сегодня? Чем русские жанровые модели отличались от западноевропейских? Как наука и политэкономия влияли на прозу русских классиков? Почему, при всей радикальности взглядов на «женский вопрос», роль женщин-писательниц в развитии русского реализма оставалась весьма ограниченной? Возобновляя дискуссию о русском реализме как важнейшей «моделирующей системе» определенного этапа модерности, авторы рассматривают его сквозь призму социального воображаемого, экономики, эпистемологии XIX века и теории мимесиса, тем самым предлагая читателю широкий диапазон современных научных подходов к проблеме.

Алексей Владимирович Вдовин , Илья Клигер , Кирилл Осповат , Маргарита Вайсман

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука