Греческая любовь

Так как сейчас был день, Тритон не стал искать Диониса по питейным заведениям, где он ошивался обычно, и отправился прямиком в студию, где друг позволил ему зависать в первые недели пребывания в Чарльстоне. Очевидно, у Диониса было множество таких холостяцких берлог в разных городах. Простого дворца на Олимпе этому пьянчуге и бабнику, наверное, было мало.

Тритон резко распахнул дверь, едва не сорвав её с петель. Хотя бы физическая сила всё ещё при нём, и она пригодится, когда он разукрасит Дионису лицо.

— Пьющий, не хороший, ненадёжный, божий ты сын…

Тритон прервал свою речь, когда увидел Диониса. Избитый, в крови, тот лежал на полу гостиной.

— Вот дерьмо!

Тритон опустился на корточки рядом с другом. Щупать пульс он не стал — Дионис бессмертен, и несмотря на то что ранен и чувствовал боль, умереть не мог. Ну хоть в этом можно было быть уверенным.

Тритон просунул руки под безвольное тело друга и поднял его с пола. Пока нёс его к кровати, почувствовал, как Дионис шевельнулся, и к тому времени как его опустили на покрывало, сумел открыть один глаз. Второй, покрытый запёкшейся кровью и заплывший, не открывался.

— Слава богам, это ты, — слабым охрипшим голосом произнёс он.

— Не разговаривай, — приказал Тритон. Он пошёл в ванную и намочил полотенце.

Пока, присев на край кровати, стирал с лица друга засохшую кровь, осмотрел остальные повреждения. Одежда Диониса была местами порвана, кое-где виднелись пятна крови. Кулаки — разбиты, подтверждая, что он дрался с кем-то и нанёс несколько жестоких ударов.

Тритон выругался под нос. Ну почему Дионису обязательно надо ввязываться в драки? Какое в том удовольствие? Он действительно хочет доказать всем и каждому, что непревзойдённый боец? Тритон предположил, что кто-то нечаянно задел Диониса в разговоре, а слишком чувствительный к такому, бог вина ринулся защищать свою честь. Конечно, он никогда и никому не признается, что слово ранит его не меньше, чем хороший удар. Слишком гордый на свою голову.

Когда Тритон в третий раз выполоскал полотенце от крови, все раны Диониса были очищены. Они уже начали исцеляться, но пройдет ещё несколько часов, пока тот станет как новенький.

Дионис моргнул одним глазом.

— Я не заметил, как они подошли.

— Хочешь сказать, что это не ты начал драку? — Тритон в сомнении приподнял бровь.

— Я тебе Артемидой клянусь, на меня напали. — Дионис попытался сесть и поморщился. Он держался за рёбра, покрытые синяками. — Надо бы позвать Асклепия, чтобы исцелил меня. Это больно.

Тритон отмахнулся. Немного боли только пойдёт кое-кому на пользу. Не обязательно звать бога целителей, чтобы вылечить пару синяков.

— Нет времени. Если бы ты не напился и не позволил себя избить, этот медработник не ушёл бы от тебя.

— Вот дерьмо, — ругнулся Дионис. Он приподнял голову и с сожалением взглянул на Тритона. — Что произошло?

— Это я тебя спросить хотел, — ответил Тритон и встал. — Он заявился в дом этим утром, и накрылась вся моя легенда.

— Слушай, Тритон, ты должен мне поверить. Это была не просто драка в баре. Трое парней пришли именно за мной. Я никогда не видел их раньше, но это не было обычной дракой, они знали все мои слабые места. Они просто знали. — Искренность в голосе и глазах Диониса заставили Тритона замолчать и задуматься. Кто-то нацелился на бога вина, потому что тот укрывал у себя медработника?

— Уверен?

Дионис кивнул, и Тритон заметил, что движение было для него болезненным.

— Кто-то рассказал им, как со мной справиться. А такое мог знать только другой бог.

Тритон кивнул. У каждого бога было, по крайней мере, одно слабое место. Если знать, куда бить, даже смертному довольно просто вырубить такого сильно бога как Дионис. Вот только смертные должны были откуда-то узнать, где это место. А знать об этом не мог никто, кроме другого бога.

— Ты почувствовал кого-нибудь рядом? — Если какой-то бог был рядом, Дионис мог узнать об этом. Это как ощущение чьего-то присутствия. К несчастью, без своих сил Тритон не мог почувствовать ауру ни одного из своих друзей.

— Нет. Кто бы ни направлял этих типов, он оставался достаточно далеко, пока я был в сознании. Хотя у меня есть идеи о том, кто это мог быть, особенно если эта личность пыталась добраться до тебя, а не просто повеселиться, наблюдая за моим избиением.

А богов, с удовольствием побивших бы Диониса, было немало. Но его друг прав, это было связано с Тритоном и его заданием.

— Я не должен был втягивать тебя, — сказал Тритон, готовый извиниться перед своим другом. Это было новое чувство, он никогда в жизни ни перед кем не извинялся.

— Поздно, теперь это личное. Никому, кто посылает за мной кучку громил, такое с рук не сойдёт. Поверь мне, я узнаю, кто за всем стоит.

Тритон кивнул. У него было собственное предположение о том, кому совсем не понравилось бы, выполни он задание Зевса.

— Орион. — Они с Дионисом произнесли имя одновременно.

— Родственников не выбирают, — заключил Тритон.

— Но ты можешь выбирать друзей.

Тритон хлопнул Диониса по плечу, заставив того поморщиться.

— Извини.