Греческий аромат

Когда Дио проснулся поздно на третий день, его взгляд упал на приглашение на свадьбу, которое он оставил на ночном столике в качестве напоминания. Ему нужно было работать только в вечернюю смену в ресторане, и как бы сильно он ни хотел увидеть Ариадну и пригласить её на ланч, понимал, что гораздо важнее поговорить с Тритоном и Софией и выяснить, что им известно о нем. Дио очень надеялся, что он не просто знакомый, которого они едва знают.

После быстрого душа Дио оделся в брюки цвета хаки и рубашку поло и направился к выходу.

Солнце стояло уже высоко. Дио вышел из ресторана в одиннадцать и рухнул в постель, как только вернулся домой, совершенно измученный и вымотанный. Если это и есть его жизнь, он должен был что-то изменить. Работа официантом в конце концов его убьет. Должно же быть что-то ещё, в чем Дио хорош и мог найти работу. Он знал, что умен и говорил на нескольких языках. Так зачем же работать официантом?

Он всё ещё размышлял о своей участи, когда добрался до гостиницы. Дио вошел в открытую дверь и поднялся по лестнице, направляясь в приемную. Услышав шаги в коридоре, он обернулся.

Из кухни вышла симпатичная темноволосая молодая женщина лет тридцати с широкой улыбкой на лице.

— Дионис! Какой приятный сюрприз! Ты как раз к обеду.

Она крепко обняла его и поцеловала в щеку.

Дио почувствовал облегчение от того, что женщина его узнала.

— Значит, ты София.

Девушка на мгновение наморщила лоб. Затем её губы изогнулись в улыбке.

— Очень смешно. Нас не было не так уж долго! — Она повернулась к кухне позади себя. — Тритон?

— Что ты хотела, agapi mou? — ответил мужской голос.

Дио не узнал этот голос, но почувствовал в нем нежность. И он знал, что значит «agapi mou» — моя любовь. Мужчина говорил по-гречески — на родном языке Дио. Это была хорошая новость. Он поставил свою паршивую работу на то, что был близким другом этого человека.

— Дионис здесь.

Через секунду из кухни вышел высокий блондин с загорелой кожей и подтянутым телом. Он был одет в шорты и футболку.

— Привет, Дио, рад тебя видеть! Хочешь присоединиться к нам за ланчем? Я собираюсь приготовить морепродукты на гриле.

Дио улыбнулся. Это были его друзья и, судя по всему, близкие друзья.

— С удовольствием. — И все же он чувствовал себя вором, проникшим куда-то, где ему не место. Он не узнал ни Софию, ни Тритона.

— Я принесу ещё тарелку. Можешь принести мне бутылку вина, Дио? — спросила София, следуя за Тритоном.

Дио вошел в большую современную кухню и внимательно её осмотрел. Если София хотела, чтобы он достал бутылку вина, то его друзья, в отличие от Ариадны, явно не были обеспокоены тем, что он пил. Честно говоря, это стало облегчением. Он бросил пить вино в последние несколько дней после встречи анонимных алкоголиков. Но Дио скучал по этому напитку и знал, что не может отказаться от него навсегда.

— Дио, вино, — напомнил ему Тритон, накладывая креветки, кальмары и кусочки рыбы на большую тарелку, а София доставала тарелки и столовые приборы. Дио оглядел кухню в поисках бутылок.

— Что-то не так? — спросил Тритон и с любопытством на него посмотрел.

Дио потер затылок. Может, ему следует просто рассказать правду и покончить с этим.

— Может быть, вы скажете, где хранится вино? Я не помню.

Тритон приподнял бровь, затем махнул рукой в сторону шкафа. Дверца шкафа распахнулась, и за ней обнаружился винный шкаф. Дио отскочил назад, ударившись бедром о стойку позади него.

— Вот дерьмо! — Каким образом открылась эта дверь? Какого хрена здесь происходит?

И Тритон, и София прекратили свои занятия и посмотрели на него так, словно он сошел с ума. Может, действительно сошел? Неужели галлюцинации, которые были у него несколько дней назад, возвращаются? И, черт возьми, он даже не выпил вина.

— Ты какой-то нервный, — сказал Тритон.

Дио оглянулся на открытый шкаф и винные бутылки внутри. Может, этому есть простое объяснение. Петли на двери могли быть неисправны и открываться при малейшем сквозняке в комнате. Видимо, так оно и было.

— Я просто вздрогнул, когда дверь распахнулась. А ведь к ней никто не прикоснулся.

— Я её открыл.

Дио повернул голову к Тритону:

— Ты не трогал эту чертову штуку.

Тритон обменялся взглядом с Софией. Затем он поставил на стол тарелку, которую держал в руках.

— Ладно. Я не трогал. Сейчас. Что ты из себя строишь? Никто, кроме нас троих, не может видеть мою силу. Даже Зевс не стал бы возражать. Так что лучше скажи мне прямо сейчас, что происходит. — Он взглянул на свою жену. — Ты заставляешь Софию волноваться.

Слова Тритона заставили мозг Дио напрячься. «Силы? Зевс? О чем это он говорит? Этот человек действительно его друг? Что, если он какой-нибудь псих? Мог ли он действительно доверить ему свою тайну и признаться, что потерял память? Что, если этот парень просто наговорил ему всякой чепухи, потому что знал, что Дио не сможет ни подтвердить, ни опровергнуть её?»

— Я жду.

Дио увидел нетерпение в глубоких синих глазах Тритона. Но за этим скрывалось что-то ещё: беспокойство. Именно это заставило его заговорить.

— У меня амнезия.