Грехи (октябрь 2008)

Этого председатель Силаеву-старшему не простил, и через неделю семья Силаевых с новорожденным Иваном и его четырехлетней сестрой уже осваивалась на новом месте - Степана Силаева отправили на перевоспитание на шахту в Донбасс. На этом крестьянская жизнь Ивана закончилась, а когда он подрос - это были сталинские времена с их культом авиации, - то, как и полагалось нормальному советскому подростку, собрался поступать в летное училище, но не прошел по здоровью (проблемы с глазом) и поступил в Казанский авиационный институт - чтобы если не летать, то хотя бы строить самолеты.

В 1954 году пришел инженером-механиком на Горьковский авиазавод имени Орджоникидзе. Семнадцать лет спустя стал директором этого предприятия. Еще через три года перевели в Москву - в авиационное министерство. Уже будучи заместителем министра, познакомился с главным начальником советского ВПК, министром обороны (а в прошлом - сталинским наркомом вооружений) Дмитрием Устиновым.

- Дмитрий Федорович часто проводил смотры военной техники. Танки, самолеты - ну, вы понимаете. На очередных учениях в Ульяновской области от нашего министерства присутствовал я. Потом был разбор полетов на соответствующем совещании в обкоме, а потом, как тогда было принято, поехали за город на обкомовские дачи. Перед выездом успели, конечно, тяпнуть, и как-то так получилось, что в таком приподнятом настроении мы с Дмитрием Федоровичем оказались в одной машине.

Устинов спросил, умеет ли Силаев петь - а Силаев мало того, что поет, он еще и на баяне с самого детства играет. Ответил: «Умею».

- Тогда давай споем, - предложил министр.

- А что?

- Ну, вот есть такая хорошая песня, только пьяницы ее испоганили, - сказал Устинов и затянул: «Шумел камыш, деревья гнулись». Иван Степанович не знал слов и подхватывать не стал, а Устинов подумал, что Силаеву просто не нравится эта песня, и он не боится таким образом выражать министру свое несогласие.

В декабре 1980 года по инициативе Устинова Иван Силаев возглавил Министерство станкостроительной и инструментальной промышленности СССР.

IV.

Для Силаева это был опыт антикризисного менеджмента - политбюро было недовольно работой министерства, и от нового министра требовалось срочно навести порядок в станкостроении. Через четыре месяца министр отчитался Устинову о выполнении задания. 20 февраля 1981 года Силаева назначили министром авиационной промышленности СССР. Вернули в родную отрасль.

- На авиастроение работала вся страна. Во всех промышленных центрах были авиазаводы, а где авиазаводов не было, обязательно были какие-нибудь вспомогательные производства - приборостроение, алюминиевая промышленность, моторные заводы и так далее. У меня был свой служебный самолет, и я большую часть времени проводил в поездках.

В Свердловске тоже был агрегатный завод, и с первым секретарем обкома Борисом Ельциным Силаев, по его словам, сразу нашел общий язык - Ельцин производил впечатление современного думающего руководителя, и мужчины если не подружились, то, по крайней мере, стали хорошими приятелями. Летом 1990 года, став председателем Верховного Совета РСФСР, Борис Ельцин вспомнит о старом знакомом и предложит его кандидатуру (радикальное крыло «Демроссии» предлагало экономиста-рыночника Михаила Бочарова, но парламентское большинство его не поддержало) на должность председателя российского Совмина.

V.

Об этих временах у Силаева осталось единственное светлое воспоминание - земельная реформа. Все остальное (противостояние с союзным центром, коррупционные скандалы, включая знаменитый эпизод с вице-премьером Геннадием Фильшиным, санкционировавшим вывоз из страны каким-то британским авантюристом 140 миллиардов рублей, и т. д.) для него сейчас - не более чем фон, на котором портились отношения между ним и Борисом Ельциным, которого, как говорит Силаев, к тому времени «окончательно одолел змий».

У Белого дома в августе девяносто первого они действительно были вместе. Это Ельцин, а не кто-то другой, отправлял Силаева вместе с Александром Руцким в Форос забирать из дачного заточения Михаила Горбачева (Силаев с гордостью рассказывает о том, как «демократическому» самолету удалось приземлиться в Крыму на полчаса раньше самолета с гэкачепистами, и как министр обороны Дмитрий Язов приказал войскам ПВО сбить борт с Руцким и Силаевым, но те не послушались). Но уже через несколько дней, когда Горбачев, отправив в отставку все правительство СССР, предложил стать союзным премьером Силаеву, Иван Степанович сразу же согласился: «Работать с Борисом Николаевичем сил никаких больше не было».