Грешники и праведники

— Достаточно давно, чтобы никогда больше его не отменять. Вы не пытались убедить Джона бросить пить?

— Пыталась. Но он, похоже, справляется.

— Я думаю, к нему применим термин «функционирующий алкоголик».

— Тогда как вы…

— А я был «дисфункциональным» — так это называется. — Он помолчал. — Не подумайте, что я завидую его способности пить. Знает он об этом или нет, но алкоголь забирает у него больше, чем даёт.

— Вы с ним говорили?..

— Какой смысл? Я вижу, что он дёргается. Не по поводу алкоголя, а по поводу работы. Его мучит вопрос, сколько он ещё продержится.

— А без работы…

Фокс пожал плечами:

— А что у него есть, кроме работы?

— А у вас, Малькольм, — что есть у вас?

— Отец и сестра. Да ещё моя команда в «Жалобах». Мы по-прежнему встречаемся.

— Ну, теперь, когда вас перевели в уголовную полицию, неизбежно возникнет дистанция…

Фокс кивнул:

— И, кроме того, я ещё должен заслужить своё место. На первых порах мне не будут доверять. Но я не одинок, многие проходили через это — и ничего, не пропали.

Кларк покивала, соглашаясь с ним. Принесли заказанную еду, и они некоторое время молча ели. С соседнего столика доносились взрывы смеха.

— Приятно сознавать, что где-то существует иной мир, — сказал Фокс. — Иногда мы слишком отдаёмся работе, и она поглощает нас без остатка.

— После этого вступления…

Фокс посмотрел на неё и улыбнулся:

— Хотите поговорить о деле?

— Вы, видимо, считаете, что здесь есть связь: Дин Грант продаёт наркотики Форбсу Маккаски. Он же один из последних, кто видит Билли Сондерса живым. И Сондерс, и отец Форбса оказываются на кладбище.

— Вы забыли про Саммерхолл.

— Саммерхолл связан с Сондерсом, но не с Пэтом Маккаски, если только я не упустила какое-то звено.

— Стефан Гилмур, — подсказал Фокс.

— Потому что он представляет команду, противостоящую той, что борется за независимость? — Кларк, не переставая жевать, задумчиво кивнула. — Но я не чувствую никакой вражды между Гилмуром и Маккаски, ни малейшей. Все, с которыми мы разговаривали, говорят, что эти двое относились друг к другу с большим уважением.

— Возможно, только для видимости.

— Нет, я так не думаю.

— Вы хотите объединить усилия со старшим инспектором Ральфом? Слить два дела в одно?

— Пока не знаю. А вы по-прежнему делаете ставку на Саммерхолл?

— Да. Тем не менее я бы хотел известить Ника Ральфа о том, что отец Форбса Маккаски спал с хорошей знакомой Форбса — Элис.

— Жена ничего не подозревала?

— Наверное, придётся спросить об этом у неё.

— Мне позвонить Нику?

— На вашем месте я бы позвонил.

— А если Элис Белл будет всё отрицать?

— Значит, будет отрицать.

— И как это Джон вынудил её признаться? — спросила Кларк, в раздумье сощурив глаза.

— Джон умеет работать, этого у него не отнимешь, — сказал Фокс и потянулся за стаканом с томатным соком. Тем временем экскурсанты-театралы за соседним столиком дружно запели хор из мюзикла «Оливер». Фокс заметил, что Кларк обеспокоена. — Дело сложное, Шивон, но вы образцово его ведёте, просто образцово.

— Спасибо.

— Я это говорю не для того, чтобы к вам подольститься.

— Не сомневаюсь.

Одна из женщин, распевавших за соседним столиком, протиснулась мимо них, направляясь в туалет.

— Угасших дней вернутся ли мечты[48], — прокудахтала она.

— Джон! — выдохнула Мэгги Блантайр, едва поняла, кто это. Глаза её расширились. Он стоял на пороге коттеджа, подняв воротник, чтобы закрыть шею от ледяного дождя.

— Можно войти? — спросил он.

От растерянности она замешкалась с ответом.

— Я прибираюсь после ужина…

Она отошла в сторону и открыла дверь пошире. Ребус вошёл в холл.

— Тебе кто-нибудь помогает?

— Помогает с чем?

— С Додом.

— Да, приходят, когда его нужно укладывать в постель, и ещё утром — когда он встаёт.

— И это всё?

— Он больше ничего не позволяет. Давай сюда куртку. Что-нибудь случилось?

— Просто решил заглянуть.

— Если бы я знала, что ты придёшь… — Она провела пальцами по лицу.

— Ты прекрасно выглядишь, — заверил он её, пока она вешала его куртку. — Дод ещё не спит?

— Сидит в кресле. — Она показала рукой в сторону гостиной. — Смотрит телевизор, пока я мою посуду. Чашечку чая?

— С удовольствием. Я ненадолго.

Она кивнула и двинулась к кухне, а Ребус направился в гостиную. Дод Блантайр сидел в кресле — кажется, в той же одежде, что была на нём, когда Ребус видел его в прошлый раз. Вот только на шее у него было повязано кухонное полотенце, всё в пятнах.

— Я слышу — знакомый голос, — сказал он.

— Добрый вечер, Дод.

— Сними с меня эту штуку, а? — Блантайр дрожащей рукой показал на полотенце.

В комнате пахло тушёной говядиной. Ребус снял полотенце с шеи Блантайра и набросил его на подлокотник кресла.

— Хочешь выпить? — спросил Ребус.

— Двойной виски, если поставишь, — ответил Блантайр, с усилием скривив рот в улыбке.

— А я думал, теперь твоя очередь, — ответил Ребус, улыбаясь в ответ.

— С чем пожаловал, Джон?

— Да вот хотел узнать, как ты поживаешь.

— Изо всех сил стараюсь не помереть. Пока скриплю. Я смотрю, ваши вовсю навалились на Стефана.

Ребус кивнул:

— Он сам сглупил — не надо было звонить Сондерсу.

— Но это не преступление.

— Может, и нет.