Грешница

– Да, составлено полицией индийского штата Андхра-Прадеш, где находилась деревня Бара.

– И каков статус этого расследования?

– Дело не закрыто. Но за год, который прошел с момента преступления, они не слишком-то продвинулись. Я сомневаюсь, что это дело вообще раскроют. Я даже не уверен в том, что оно находится в списке первоочередных.

– Около сотни людей были зверски уничтожены, агент Дин.

– Да, но это событие нужно рассматривать в контексте прочих.

– Землетрясение – это событие. Ураган – событие. А уничтожение целой деревни – это уже не событие? Это преступление против человечности.

– Да мало ли что еще происходит в Южной Азии. В Кашмире массовые погромы и со стороны индусов, и со стороны мусульман. В Индии убивают и тамилы, и сикхи. А еще и кастовые убийства. Бомбежки, осуществляемые партизанами из маоистско-ленинских группировок...

– Мать Мэри Клемент полагает, что это резня на религиозной почве. Атака на христиан.

– Да, такие нападения там действительно случаются. Но клиника, в которой работала сестра Урсула, была основана светским фондом, не церковным. Две другие медсестры – те, которые погибли во время резни, – не принадлежали ни к одной церкви. Вот почему полиция штата Андхра-Прадеш сомневается в религиозной подоплеке преступления. Скорее, здесь была политика. Или же это преступление на почве ненависти, поскольку жертвами были прокаженные. Это ведь деревня изгоев. – Он указал на папку, которую Маура держала в руках. – Я хочу, чтобы вы посмотрели протоколы вскрытий и фотографии с места событий.

Она перевернула страницу и взглянула на фотоснимок. От ужаса она лишилась дара речи и не могла оторвать взгляд.

Это был настоящий Армагеддон.

На дымящихся кучах тлели опаленные тела. Жар огня вызвал сокращение сгибающих мышц, и тела застыли в неестественных позах. Среди человеческих останков виднелись и трупы коз с выжженным дочерна мехом.

– Они уничтожили все и вся, – сказал Дин. – Людей. Животных. Даже кур зарезали и сожгли.

Маура заставила себя взглянуть на следующее фото.

И увидела другие трупы, уже обгоревшие до костей.

– Нападение произошло ночью, – пояснил Дин. – Тела обнаружили лишь на следующее утро. Рабочие дневной смены с местной фабрики заметили густой дым, поднимавшийся из долины. Когда на место прибыли следователи, они увидели такую картину. Девяносто семь трупов, многие из них женщины и дети, а также две медсестры из клиники – обе американки.

– Из той клиники, где работала Урсула?

Дин кивнул.

– И вот еще одна очень интересная деталь, – сказал он.

Маура подняла голову и внутренне напряглась от внезапной смены его интонации.

– Да?

– Эта фабрика, близ деревни.

– Что с ней?

– Она принадлежала компании "Октагон Кемикалз".

Она уставилась на агента.

– "Октагон"? Это же компания, в которой работал Говард Редфилд!

Дин кивнул.

– Да, та самая, в отношении которой Комиссия по ценным бумагам проводит расследование. Эти три жертвы связаны столькими нитями, что мне все это уже представляется гигантской паутиной. Мы знаем, что Говард Редфилд был вице-президентом по заграничным проектам компании "Октагон", в чьей собственности находилась фабрика близ деревни Бара. Мы знаем, что сестра Урсула работала в деревне Бара. Мы знаем, что Джейн Доу страдала от болезни Гансена, поэтому тоже могла жить в этой деревне.

– Все сходится на этой деревне, – согласилась она.

– На этой резне.

Взгляд Мауры вновь упал на фотографии.

– Что вы надеетесь найти с моей помощью в этих протоколах вскрытия?

– Посмотрите, не пропустили ли чего индийские патологоанатомы. Возможно, вам удастся найти нечто, способное пролить свет на эту историю.

Она посмотрела на сгоревшие тела и покачала головой.

– Это будет сложно. Огонь слишком разрушителен. В случаях с пожарами установить причину смерти бывает практически невозможно, если только нет других доказательств. Например, пуль или переломов.

– Согласно этим протоколам, некоторые черепа были проломлены. Полиция пришла к выводу, что люди были убиты во сне. После чего трупы вытащили из хижин и сложили в кучи для сожжения.

Она обратилась к следующей фотографии. Это был еще один кадр из ада.

– Столько жертв, – пробормотала Маура. – И никому не удалось бежать?

– Должно быть, все произошло очень быстро. Многие из жителей, возможно, были искалечены болезнью и уже не могли бегать. В конце концов, это ведь обитель немощных. Деревня была полностью отрезана от мира, располагалась в глухом углу. Группа нападавших могла беспрепятственно проникнуть в деревню и легко перерезать сотню людей. И никто бы не услышал криков.

Маура дошла до последней фотографии. На ней был запечатлен маленький домик с жестяной крышей и белеными стенами, облизанными огнем. На пороге лежала еще одна груда тел с изуродованными до неузнаваемости лицами.