Грибоедов. Тайны смерти Вазир-Мухтара

А.С. Грибоедов. Рисунок А.С. Пушкина. 1828 г.

И конечно, встречи с Грибоедовым не могли не сказаться на решимости Пушкина поучаствовать в тех грандиозных событиях, которые разыгрывались в это время на южных рубежах России, о чем свидетельствовали его многочисленные обращения к императору с просьбой отправить его в действующую на Кавказе против турок армию. Получив отказ, поэт от огорчения сильно захворал, впав "в болезненное отчаяние… сон и аппетит оставили его, желчь сильно разлилась в нем, и он опасно занемог", как вспоминал навещавший Пушкина сотрудник III Отделения A. А. Ивановский.

Проходит всего лишь несколько месяцев и Пушкин, у которого возникли серьезные неприятности с поэмой "Гаврилиада", снова бредит Востоком. В письме Вяземскому 1 сентября 1828 г. он пишет: "Ты зовешь меня в Пензу, а того гляди, что я поеду далее, / Прямо, прямо на восток…"

Пушкин воспроизводит здесь строку из стихотворения

B. А. Жуковского с показательным названием "Путешественник" (1809), посвященное Востоку и являющееся вольным переводом стихотворения Шиллера с тем же названием. В этот период за поэтом усиливается полицейский надзор: еще в августе по Положению Правительствующего Сената, утвержденного императором, за поэтом устанавливалось строгое "секретное наблюдение". При любой поездке начальству той губернии, куда ехал Пушкин, приказывалось взять его под "секретный надзор".

И конечно, чувствовавший все это поэт не мог не желать тот, чтобы вырваться из-под присмотра и совершить, наконец, тот самый побег, который он "давно замыслил". И как ни странно, ему это вскоре все-таки удалось!..

16 июля 1828 г. Грибоедов сделал в Тифлисе предложение юной, не достигшей еще 16 лет Нине Чавчавадзе, с которой повенчался уже 22 августа, а Пушкин в конце декабря того же года впервые встретил на балу в доме Кологривовых юную красавицу Наталью Гончарову, которой было… 16 лет (вот еще одно совпадение судеб двух поэтов, встретивших почти одновременно свою настоящую любовь). Как писал позднее Пушкин: "Когда я увидел ее в первый раз, красоту ее едва начали замечать в свете. Я полюбил ее. Голова у меня закружилась…" Свое предложение невесте Пушкин сделал 30 апреля 1829 г. в Москве, когда он уже начал осуществлять план своего долгожданного побега на Кавказ. Ведь 4 марта поэт получил подорожную "на проезд от Петербурга до Тифлиса и обратно", подписанную санкт-петербургским почт-директором К.Я. Булгаковым, минуя III Отделение и нарушая при этом установленный порядок. Поэта ждало весьма длительное странствие: почтовый тракт от Петербурга до Тифлиса охватывал 107 станций и 2670 верст.

А.С. Грибоедов в "персидской шапке". Рисунок А.С. Пушкина. 1831 г.

Куда же все-таки ехал Пушкин? Вопрос этот совсем не праздный, ведь не случайно же П. А. Вяземский, прекрасно знавший и Грибоедова, и Пушкина, сообщал в своих письмах и дневниках того периода, что Пушкин отправлялся куда-то "дальше", "на восток". Позволим себе высказать предположение, которое, конечно, следует еще подтвердить и доказать, что во время своих встреч в Петербурге Пушкин и Грибоедов могли договориться о том, что Грибоедов, имея полномочия по приему в состав своего посольства новых сотрудников, в случае приезда Пушкина в Тифлис попытается принять его на службу или просто возьмет его с собой в Персию. Для Пушкина, как сотрудника Коллегии иностранных дел, которого никуда не отпускало начальство, такой поворот в судьбе мог быть весьма привлекательным, особо учитывая его желание воочию увидеть Персию и постоянные неувязки в тот период с устройством им своей личной жизни (вспомним хотя бы о готовности поэта уехать в Китай в долгосрочную экспедицию).

Пушкину было хорошо известно, что Грибоедов как российский посланник в Персии должен был длительное время находиться именно в Тифлисе, отправляясь оттуда в Персию и возвращаясь обратно (напомним, что, уехав из Петербурга в конце июля 1828 г., Грибоедов отправился в Персию лишь 6 октября, а из Тегерана в Тавриз он планировал вернуться как раз в конце января — начале февраля 1829 г., когда и произошла трагедия). И Пушкин, отправляясь на Кавказ из Петербурга в начале марта 1829 г., как раз и мог рассчитывать на то, что он застанет Грибоедова в Тифлисе. А само ужасное известие о гибели поэта-дипломата дошло до Пушкина уже в Москве около 20 марта, что не могло не внести коррективы в его планы, Ведь поэт, перестав торопиться, пробыл о Москве до 2 мая, причем он отправился сначала именно в Орел к генералу Ермолову, с которым Грибоедов служил долгие годы.