Григориан Подмосковный и другие мистическо-юмористические рассказы на бытовые и философские темы

Но тут диакон вспомнил, что через три недели он поедет на конференцию во Владимир. «Там и исповедаюсь! – решил он. – Найду какого-нибудь незнакомого батюшку, и ему исповедаюсь! И отпустит Господь грехи мои, и снова буду чист, яко агнец!» Эта мысль вернула в душу диакона радость и спокойствие, и он бодро зашагал по дороге к дому. На лице его проступила легкая улыбка…

Хрустальное око

На землю спустилась ночь. Деревня утонула в безлунном мраке. Ветер утих. В маленьком домике на окраине уже погас свет. Двор окутала тишина, и только из хлева время от времени слышались печальные вздохи коровы – словно это большое животное с добрыми глазами было погружено в размышления о чем-то благородном и возвышенном. Но ни во что подобное оно погружено не было. Корова стояла в стойле и пережевывала жвачку, тупо пялясь в темноту. В ее голове вовсе отсутствовали мысли, как и обычно.

Стоявшая рядом лошадь грязно-белого цвета по части мысли находилась впереди коровы, однако и у нее не нашлось бы, чем похвастаться. Теоретически, в лошадиной голове могли бы возникнуть какие-то размышления, но на практике возникали они редко. Вот и сейчас лошадь вдыхала влажными ноздрями теплый и немного затхлый воздух хлева и по ее могучему конскому телу растекалась нега ночного отдохновения, которая только усиливалась абсолютным штилем, царившем в ее сознании.

Вообще, окажись на этом дворе кто-нибудь с прибором для чтения мыслей, он застал бы почти полную тишину. Пожалуй, этой ночью в радиусе ста метров от дома мыслил только кобель по кличке Пират, но мысли его на поверку оказывались малоинтересными и весьма приземленными. За лавры мыслителя мог еще побороться огромный полосатый кот Бакс, но в это время он спал, выбрав одно из самых безопасных для кошки мест – перекрестие балок под потолком хлева. Бакс любил лежать там и наблюдать за коровой, мечтая внезапно обрушиться сверху, перегрызть ей горло и пожрать ее плоть, насладившись свежей говядиной. Однако, понимая, что не родился пумой, обычно он, помечтав так некоторое время, встряхивал ушами и шел ловить мышей и птиц. Сегодня же кот никуда не пошел, потому что получил от хозяев пайку сверх обычного и просто спал, растянувшись вдоль теплой деревянной балки.

В доме тоже стояла ментальная тишина. Там спали люди – два мертвецки пьяных человека. Им обоим было по 35 лет, их обоих звали Иванами. Первый Иван, хозяин дома, был субтильным мужичком небольшого роста. Второй – его друг – повыше и значительно потолще. Он обладал черными усами. На полу валялись четыре пустых поллитровых водочных бутылки и десятка полтора пивных, а люди спали на кроватях. Запах пота, нестиранных носков, табака и перегара смешивался с резким, словно лезвие ножа, запахом рыбы, которой они закусывали и объедки которой теперь валялись повсюду, что делало дух в комнате потяжелее, чем в хлеву.

В эту ночь жена Ивана ушла на ночное дежурство на ферму, где она работала скотницей, а дети остались у бабушки с дедушкой, поэтому друзьям никто не мог помешать отпраздновать удачное приобретение. Точнее, праздновали они не само приобретение, а удачную его продажу. А дело вот в чем.

Иван – хозяин дома, работал в совхозе трактористом. Надо сказать, способностей у него не было никаких и никогда. Образования тоже. Он окончил всего пять классов сельской школы и не смог поступить в сельскохозяйственный техникум, т.к. классов для этого требовалось хотя бы восемь. Тем не менее, каким-то образом сдав квалификационный минимум, он устроился работать на трактор. Но поскольку не имел способностей не только к наукам, но и вообще к любому делу сложнее, чем перекидывать вилами навоз или кормить свинью в сарае, то освоить управление непростой сельскохозяйственной техникой у него толком не получилось. Руководство совхоза, понимая, что пахаря из него не выйдет, отрядило его для перевозки различных грузов. Этот процесс получался у Ивана лучше. Он ездил на тракторе по всему району, перевозя в прицепе то одно, то другое – в чем случалась нужда. Работа проходила без происшествий, если не считать мелких инцидентов. Например, однажды, ближе к вечеру, бабка Маня упустила на дорогу годовалого быка, а как раз в это время Иван спешил домой, двигаясь на максимально возможной скорости. Будучи пьян более, чем в обычный день, он не сразу осознал, что перед ним фланирует бык. Бык тоже не сразу осознал, что на него несется трактор, а осознание возможных последствий у него вообще наступило гораздо позже. Зато, правда, засело накрепко.