Григориан Подмосковный и другие мистическо-юмористические рассказы на бытовые и философские темы

Далее дни потекли своим чередом, с той лишь разницей, что вечерняя выпивка и закуска у Иванов стала куда щедрее. Но случайный барыш быстро иссяк и друзьям пришлось переходить на обычный режим возлияний. А хотелось продолжить в прежнем. Поэтому встал вопрос о том, чтобы продать хрустальный глаз и пробухать последнюю часть добычи.

Несмотря на то, что Иваны вместе квасили, они не доверяли друг другу, совершенно справедливо полагая, что если продавать хрустальный глаз пойдет только один из них, то он обязательно обманет своего товарища. Поэтому они решили вместе пойти и попытать счастья на базаре. Усатому Ивану пришла в голову здравая мысль попробовать продать глаз приезжим – либо цыганам, либо еще кому. Собственно, местным предлагать такую штуковину слишком опасно – племянник ведьмы обнаружил кражу на следующий день, т.к. она попросила его последить за домом, и сообщил в милицию. А в руководстве местной милиции работали большие друзья ведьмы, не раз получавшие помощь от ее чародейства. Потому на этот раз поиск воров велся не формально.

Правда, с ворами разобраться было сложно. Соседи ведьмы, заметив, что окно в ее доме разбито, тем же вечером влезли внутрь по следам Иванов и попятили из дому немалую часть того, что пролезало в окно. Если бы племянник хозяйки приехал несколько дней спустя, там бы вообще мало чего осталось. Так что ведьме еще, в каком-то смысле, повезло.

А наши Иваны, наконец, собрались и отправились на базар. Поехали они туда на телеге, запряженной уже упомянутой белой лошадью. Вообще-то у первого Ивана в гараже стоял мотоцикл с коляской, однако у него в очередной раз отобрали права за вождение в нетрезвом виде и срок наказания еще не истек. На лошадь же права не требовались, к тому же она обладала еще одним, поистине неоценимым преимуществом. Хотя великий русский баснописец Крылов и полагал, что на свете не существует животного глупее лошади, лошадь кое-чего соображала и из любого места находила дорогу домой сама. На практике это означало, что Иван спокойно мог напиться до любого состояния и рухнуть в отключке, распластавшись на полу телеги. Итог был всегда один – рано или поздно он открывал глаза и обнаруживал себя в собственном дворе.

Но в тот день Иван чувствовал себя не очень уютно. Подскакивая в тряской телеге на колдобинах, он смотрел перед собой на переваливающуюся лошадиную задницу и в его памяти как бы сами по себе всплывали эпизоды сна, в которых мышцы на точно такой же по форме части тела внезапно напрягались, после чего нога вздымалась и следовал сокрушительный удар копытом. А лошадь Ивана только что заново подковали… Снедаемый внутренним беспокойством, он ругался на свою лошадь и несколько раз бил ее, но она, дура, не понимала за что.

Несмотря на неприятные ощущения Ивана, до базара они добрались вполне благополучно. В субботний день там кишел народ. Толпы слонялись от прилавка к прилавку в поисках выгодных покупок. В воздухе перемешались тысячи всевозможных запахов, стоял возбужденный гул. Иван, положив хрустальный глаз в карман, каждую минуту проверял рукой его наличие, опасаясь воров-карманников. Вместе со своим другом он перемещался по базару, делая вид, что выбирает товары, а на самом деле, высматривал потенциальных покупателей.

В одном месте базар оказался особенно запружен. Здесь продавали дешевое свежее мясо. Народ толкался и Иван еще больше напрягся по поводу содержимого своего кармана. Он положил руку на карман и тут поток людей увлек его. В результате его вытеснили в заднюю часть рядов. Там какой-то бородатый мужик распрягал здоровенного мерина из фургона. В рядах было тесно, мерин нервничал и путался в сбруе. К тому же ветер приносил интенсивный запах свежего мяса, который привлекал ворон, но раздражал лошадь. Перетекавшие между рядами люди подтолкнули Ивана совсем близко к мерину. Увидев прямо перед собой здоровенную коричневую конскую задницу, Иван снова почувствовал себя неуютно. Он собрался поскорее отойти, но в этот момент мышцы на конской заднице напряглись и копыто с железной подковой со свистом понеслось в воздухе. Это раздраженный мерин решил со злости и в знак протеста что есть силы врубить по деревянному лотку, стоящему сзади.