Гробница судьбы

Через Дувр можно было отплыть быстрее, но Элли ни за что не желала пересекать Лондон. Дуг хмурился, но не спорил. Всю ночь они двигались по второстепенным и проселочным дорогам и на рассвете добрались до Харвича. Ожидание парома было мучительным. Пока Дуг спал, сидя на скамейке в зале ожидания порта, Элли сидела рядом с ним и постоянно озиралась. Ей чуть не стало дурно, когда они предъявляли паспорта, но офицер иммиграционной службы едва взглянул на них. Только изучив лица всех пассажиров, поднимавшихся по трапу, и увидев, как пирс уплывает назад, она позволила себе расслабиться.

Дуг искоса взглянул на ломтик колбасы и решил, что стоит рискнуть.

– Расскажи мне все с самого начала.

Элли поставила чашку с кофе на столик.

– В этом деле замешаны две силы: с одной стороны «Монсальват», с другой… некая конкурирующая организация.

Назовем ее братством, хотя мы ничего не имеем против женщин.

– За банком «Монсальват» стоит французский миллиардер по имени Мишель Сен-Лазар. Твой мистер Спенсер. Что бы ни находилось в этой коробке, предки Сен-Лазара украли это у конкурирующей группы несколько столетий назад.

– По словам твоего друга Гарри.

– Приходится ему верить.

Еще два месяца назад Элли Стентон подняла бы человека на смех или посчитала его сумасшедшим, если бы ей рассказали нечто подобное.

– Я не могу сделать этого одна.

Дуг устало взглянул на девушку. Ночная гонка не прошла для него даром. Под глазами набухли мешки от усталости, кожа посерела, на подбородке и щеках проступила щетина. Тем не менее он попытался улыбнуться.

– Ты не одна.

Элли перегнулась через столик и сжала его руку.

– Я знаю. Но мы так долго не продержимся. Во-первых, у нас кончатся деньги. Все свои банковские карты я получила в «Монсальвате». Как только им станет известно, что я с тобой, они найдут способ заблокировать и твои – или разыскать нас, если мы ими воспользуемся, – заметив на лице друга скептическое выражение, она продолжила: – Не забывай, «Монсальват» – это банк. Они вполне могут сделать это, и они не остановятся ни перед чем, чтобы вернуть, как они считают, свое имущество.

– Ты могла бы отдать им его.

– Я уже сделала свой выбор. Эта организация, братство, как ни назови их – только они способны защитить нас. Мы должны их найти.

– Как мы это сделаем?

Элли отхлебнула кофе и скривилась. У напитка был привкус средства для мытья посуды.

– Не знаю, – призналась она. – Я контактировала только с Гарри.

Когда они еще стояли на пирсе в Харвиче, Элли попробовала набрать номер, который ей дал Гарри. Если не будет ответа, оставьте сообщение для Гарри от Джейн. После нескольких длинных гудков включился автоответчик, но девушка так и не смогла ничего сказать.

– По всей вероятности, он уже мертв, если не хуже.

Теплоход качало на волнах. Маленький ребенок с желтым шаром, ковылявший по проходу между столиками, упал головой вперед и громко заплакал. Элли испытала к нему приступ жалости.

– «Монсальват» недавно поглотил одну компанию в Люксембурге.

Европейский промышленный концерн средней руки. Судьбе было угодно, чтобы они завладели тем, что принадлежит нам.

– У них есть нечто, что имеет отношение к людям Гарри. Если мы сможем отыскать это, то, вероятно, нам удастся выйти на них.

– Если мы сможем отыскать это, – повторил Дуг, – мы что, придем к ним и спросим, нет ли у них адреса древнего тайного братства?

Элли вымученно улыбнулась.

– Что-то в этом роде. Если только тебе не придет в голову более плодотворная идея.

Однако в этот момент глаза Дуга закрылись, и он качнулся вперед. Он сидел за рулем всю ночь и устал так, что больше не мог бороться с усталостью. Элли вовремя подставила руку, иначе его голова протаранила бы стол.

Окрестности Бастони, Бельгия

Дуг вел автомобиль. Элли сидела рядом, на ее коленях лежал атлас автодорог и два листка бумаги. Один содержал оригинальный текст поэмы, второй – ее перевод.

– Мистер Спенсер попросил меня сделать перевод, – пояснил Дуг, – я хотел сохранить форму оригинала, поэтому он написан ритмичным восьмисложным стихом. Восемь слогов в строке – стандартная форма для французской романтической поэзии.

– Романтической поэзии?

– В Древнем Риме употреблялась письменная латынь и вульгаризированная разговорная форма, называемая «романским языком». После того как рухнула Римская империя, латынь в основном сохранилась в прежнем виде, а романский язык дал начало почти всем европейским языкам. В XII веке, когда появились первые произведения на этих языках, их стали называть «романами», чтобы отличать от философских и религиозных сочинений на латыни. Даже сегодня этот жанр сохранил свое название во французском языке.

– Хорошо.

Элли наклонилась вперед и принялась читать перевод, стараясь не обращать внимания на подкатывающую к горлу тошноту от качки.