Гром небесный. Дерево, увитое плющом. Терновая обитель

«Кладовая» оказалась размером со столовую, только гораздо светлее. Простая мебель – два грубо сколоченных стола (один в центре комнаты, другой под окном) предназначались, очевидно, для работы. В альковах по обе стороны камина до самого потолка высились полки с книгами. Вдоль внутренней перегородки, рядом с дверью, помещался старинный буфет. Его нижние дверцы были заперты на ключ, а на верхних полках вместо обычных чашек, бокалов и прочей посуды стояли ряды баночек и бутылочек с аккуратными белыми наклейками. В углу виднелась небольшая раковина с электрическим нагревателем над ней.

– Ну, забирай своего Шелкового, – обратилась я к мальчику, который уже направился было к буфету.

Услышав мой голос, он резко обернулся.

– Ой, совсем забыл! Простите, пожалуйста. Многие женщины боятся хорьков, но мисс Джейлис любила всех животных и никого не боялась, поэтому я совсем не подумал…

– Честно говоря, это первый хорек, с которым я имею дело, и у него отменные манеры. Или он слишком слаб, чтобы кусаться?

– Может быть, и так, но мне кажется, вы ему понравились. Я пойду принесу его корзинку? Она привязана к моему велосипеду.

– Отличная идея.

Он убежал вместе со своим хорьком, а я спокойно огляделась.

Комната была очень чистая и опрятная. Книги аккуратно стояли на полках и, судя по всему, в алфавитном порядке. Пустые деревянные столы блистали белизной. Только на том, что у окна, я заметила весы, большой пестик и ступку. Ни мешков с сушеными корнями, ни связок растений и трав – одним словом, создавалось впечатление, что тетя Джейлис тщательно убирала эту комнату перед смертью, подготавливая ее для меня. Кроме ряда баночек и бутылочек в буфете, единственным указанием на то, что тетя занималась сбором трав, служил большой глиняный горшок, стоявший у самой двери и почти доверху наполненный лепестками роз, лавандой, листьями дикой герани и еще какими-то незнакомыми мне растениями. От горшка поднимался странный приятный запах, и я наклонилась, чтобы прочесть надпись на этикетке. В этот момент в комнату влетел Уильям, держа в руках клетку с хорьком.

– Клевер, зверобой и анчар лишают ведьму всех злых чар! – продекламировал мальчик.

Я выпрямилась.

– Это еще что такое?

Он указал на горшок.

– Я про то, что в нем. Она разрешала помогать ей собирать растения, которые сейчас в этом горшке. Она сказала, это старинное заклинание или что-то в этом роде.

– О господи. Ну хорошо, а что мы будем делать с Шелковым?

Уильям поставил корзинку на стол и взял из буфета какую-то баночку. На этикетке аккуратным тетиным почерком было написано латинское название, которое ничего мне не говорило.

– Ты уверен, что это то, что нужно?

– Абсолютно. В любом случае вреда от него не будет. Она разрешала мне брать любые баночки, кроме тех, на которых красные этикетки. Но они заперты внизу в буфете. А это то, что нам надо. Вот, прочтите.

Он протянул мне бутылочку. Под латинским названием мелкими буквами было выведено: «Мал. жив. од. раз в д., 3 дн.».

– Для маленьких животных, – объяснил Уильям. – Она давала Огоньку по одной таблетке три дня подряд.

Я открыла крышку. Внутри лежали маленькие черные пилюли.

– Ну ладно. В конце концов, это твой хорек. Если ты действительно хочешь…

Уильям кивнул.

– Тогда начнем. Ты знаешь, как ему это дать?

– Открыть ему рот и положить туда таблетку. – Первый раз я услышала в его голосе неуверенность. – С мисс Джейлис это выглядело очень просто.

– С ней-то – конечно. Давай для начала достанем его из корзинки. Положи его на стол и держи, иначе ничего не получится. Вот так.

Двумя пальцами я взяла таблетку и с сомнением посмотрела на хорька.

Уильям сглотнул.

– Может… может, я попробую, а? Это мой хорек, и если он должен кого-то кусать, то пусть кусает лучше меня.

Я рассмеялась.

– Вот это речь настоящего мужчины! Нет уж, если мне суждено когда-то заниматься тем же, чем и тетя Джейлис, то пусть лучше это начнется прямо сегодня. Только перестань так сжимать его, а то задушишь. Ой!

Я вскрикнула от удивления – это действительно оказалось очень легко! Будто я только всю жизнь и делала, что кормила пилюлями больных хорьков. Быстро привычным движением я обхватила левой рукой голову животного, слегка сдавила пальцами щеки и, когда маленькая пасть приоткрылась и показался розовый язычок, положила черную таблетку как можно дальше. Потом несколько секунд подержала челюсти хорька сжатыми, чтобы он проглотил лекарство, и отдала его Уильяму. Я не могла избавиться от ощущения, что будь на месте хорька кошка, она бы сейчас мурлыкала.

Пока мальчик укладывал Шелкового в корзину, я пошла к раковине и вымыла руки. Когда же я обернулась, то увидела, что Уильям смотрит на меня чуть ли не с ужасом.

– Что такое?

– Вы говорили, что раньше даже не видели хорьков. Вы сделали все точно, как она. Откуда вы все знаете?

Холодок по коже. Мгновение очень четкого осознания происходящего. Вот бутылочка с пилюлями, о которых я ничего не знаю. В корзинке, издавая пронзительные крики, носится острозубый хорек, до которого я сейчас не решусь даже дотронуться.