Гром победы, раздавайся!

Под руководством немецких и французских инженеров она превратилась в неприступную твердыню. Высокие каменные стены, вал высотой 8,5 метров, а перед ним еще и ров глубиной в 11 и шириной 13 метров, высокие каменные бастионы, сотни орудий новейших систем и гарнизон более чем в сорок тысяч человек давали твердую уверенность султану Селиму III и его полководцам в том, что она не может быть взята. Это была не просто большая, а огромная, мощнейшая крепость. По турецкой военной терминологии она называлась «орду-калеси», то есть «армейская крепость», или же крепость для сбора войск. Измаил был способен вместить в себя целую полевую армию, и использовался он в той войне соответственно своему названию и предназначению. Русская армия еще не имела боевого опыта в штурме подобных укреплений.

Осадившие после взятия Килии Измаил генерал-поручики Гудович И. В. и Потемкин П. С. действовали нерешительно и двадцать шестого ноября на военном совете отдали приказ снимать осаду ввиду приближения зимы. Войска начали отход. Главнокомандующий генерал-фельдмаршал Потемкин не утвердил этого решения и предписал генерал-аншефу Суворову, войска которого стояли у Галаца, принять командование над осадной армией. Александр Васильевич прибыл к Измаилу утром второго декабря, возвратив к нему те войска, которые уже успели отойти от крепости. После чего заблокировал ее с суши и со стороны реки.

Закончив в шесть дней подготовку к штурму, седьмого декабря 1790 года он направил коменданту Измаила ультиматум с требованием сдать крепость не позднее чем через 24 часа с момента его вручения. Ультиматум турками был отклонен. Девятого декабря собранный Суворовым военный совет постановил незамедлительно приступить к штурму, который был назначен на утро одиннадцатого декабря. Все атакующие войска делились на три крыла по три колонны в каждом. Крыло генерал-майора де Рибаса (девять тысяч человек) атаковало с речной стороны. Правое крыло под начальством генерал-поручика Потемкина П. С. (семь с половиной тысяч человек) должно было нанести удар с западной стороны крепости. Левое крыло генерал-поручика А. Н. Самойлова (двенадцать тысяч) – с северной и восточной. В резерве при Суворове находились кавалерийские части (две с половиной тысячи человек). Всего же войска насчитывали тридцать тысяч воинов, из которых более трети были нерегулярные и плохо вооруженные части казаков и арнаутов.

Накануне штурма, ночью, Суворов отдал войскам приказ, который зачитывался в каждой роте и сотне на построении:

«Храбрые воины! Приведите себе в сей день на память все наши победы и докажите, что ничто не может противиться силе оружия российского. Нам предстоит не сражение, которое бы в воле вашей отложить, но непременное взятие места знаменитого, которое решит судьбу кампании и которое почитают гордые турки неприступным. Два раза осаждала Измаил русская армия и два раза отступала; нам остается в третий раз или победить, или умереть со славою».

Этот приказ произвел на солдат сильное впечатление и вселил в них веру в предстоящую победу.

Штурм начался в пять часов утра, примерно за два часа до рассвета. Темнота была нужна для внезапности первого удара при овладении валом и крепостной стеной. В городе же вести в темноте бой было невыгодно, поскольку затруднялось управление войсками. Предвидя упорное сопротивление турок, Суворов хотел иметь в своем распоряжении как можно больше светлого времени суток.

Штурм не стал для противника неожиданностью. Турки каждую ночь были готовы к отражению атаки русских, кроме того, несколько перебежчиков из черноморских казаков раскрыли им планы русского командования.