Громкое молчание

Вдруг, все потемнело, я услышала запах сладких ванильных духов – сестра бросила мне на лицо свою футболку! Это было последней каплей, моей злости не было предела. Наверное, в тот момент я была похожа на злой картофельный клубень, который постепенно зеленеет на солнце. Футболку она, конечно, потом, виновато улыбаясь, сняла, но я решила не разговаривать с ней с тех пор. Ну, в смысле, не мычать и не моргать ей в ответ, когда она ко мне обращается. Сестра быстро смекнула, что к чему, но, сколько бы она не извинялась и не крутилась возле меня, я оставалась непреклонной.

Маме все это показалось странным, но маленькая плутовка так и не призналась ей в своем грешке. Отныне, я решила «общаться» только с мамой. Теперь она приходит и рассказывает мне всякие вещи из моей прошлой жизни. Жаль, что я не могу ответить, но мне кажется, она намеренно никогда не говорит ничего плохого. «Всем тебя очень не хватает, твои друзья постоянно спрашивают, как твое здоровье», – кормя меня через трубочку, говорит мама. Выглядит это глупо, но я ведь не могу сказать ей, что они не приходили ко мне уже три года, наверное ждут, когда я позвоню и приглашу их на чай. Да и друзьями я не могла никого бы из них назвать, поэтому не хочу слушать эти сказки.

Кстати, о сказках. Несколько дней назад мама сообщила, что у нас новые соседи. У них есть сын – некий мальчик Дима десяти лет, который хочет навестить меня.

«Ну вот ещё? – подумала я, – чтобы какая-то сопля потом рассказывала всем в школе, что живет по соседству с мумией?» Я понимала, что кому, как ни детям, интереснее всего попялиться на живой труп, чтобы пощекотать свои нервишки. Я моргнула два раза – это означало отрицательный ответ. После мама еще несколько раз начинала разговор на эту тему, но мое решение оставалось прежним. Бедная женщина думает, что соседский сынок из жалости решил навестить калеку, как же она ошибается.

***

При чем же тут сказки? Сегодня я проснулась и не поверила своим глазам – напротив моей кровати сидел худенький мальчик в очках. Я сразу поняла кто это, как они посмели пустить его сюда? Видимо мои желания в этом доме ничего не значат.

– Привет, меня зовут Дима, – улыбаясь, сказал он.

На удивление, он даже не был мне противен. Но я лишь искоса глянула на него и закрыла глаза. Решила игнорировать мальчугана, чтобы он поскорее ушел. Кому весело сидеть в десять лет рядом с паралитиком?

Так, в молчании мы провели несколько минут. Я думала, что он сейчас уйдет, но услышала шелест раскрывающейся книги, и открыла глаза. В руках мальчик держал большой сборник сказок и, перелистывая цветные страницы, сказал:

– Я хочу прочитать тебе одну сказку, она моя самая любимая.

Я мысленно закатила глаза, но, видимо они и вправду закатились, так как мальчик виновато пролепетал:

– Она интересная и не длинная, правда.

Это рассмешило меня, и я решила дать ему шанс. Впрочем, это оказалась былина об Илье Муромце, а никак не сказка. Эту историю я хорошо знала, поэтому вскоре задремала. Когда проснулась, мальчика, к счастью, уже не было.

Видимо, он решил, что мне понравилась его сказка, и начал приходить чуть ли не каждый день. Я смирилась с его частым присутствием – все лучше, чем лежать одной. Каждый раз он читал новые сказки, и, хочу отметить, что некоторые их них были очень даже интересными. Мальчик всегда был весел и жизнерадостен, когда приходил читать. Да и я как-то привыкла к нему со временем. Мама очень радовалась, когда Дима приходил к нам, а сестру я вообще перестала видеть – она закончила девять классов и уехала учиться в другой город. Уезжая, она приходила попрощаться со мной, но я всё еще оставалась холодна к ней. Но меня не сильно беспокоили мысли о сестре, я уже привыкла слушать сказки от своего соседа, особенно мне нравилось под них засыпать.

Со временем Дима начал хулиганить, делать из моих тонких прядей усы, будто я Чапаев. Его это очень забавляло, меня, почему-то тоже. Только в эти моменты я могла хорошо рассмотреть его лицо, такое смешное, веснушчатое. Ну просто Том Сойер во плоти, да, я прямо видела как он бегает по улицам и бьет палкой крапиву.

Еще меня веселило, когда он задавал мне разные вопросы, и сам же отвечал ни них, изображая девчачий голос, будто бы мой:

– Привет, соседка. Что сегодня будем читать?

– Ох, опять ты! Лучше включи мне телевизор, – и закатывался смехом.

На моем лице тоже появлялось некое подобие улыбки, насколько это позволяло сделать частично парализованное лицо.

Вместе мы быстро прочитали несколько толстых книг, и вот, однажды, он принес новую, на которой было написано красным шрифтом «Корейские народные сказки». «Довольно иронично», – подумала я, глядя на плакат над кроватью сестры.