Грозовая охота (СИ)

Райдо и закрыл лицо ладонями, с силой помассировав глаза. - Все совершенно

сумасшедшие...

Дядя отвернувшись, резко отстукивал имперский марш по столешнице.

- Леди, - целитель с сочувствием посмотрел на мою щеку. Я показала глазами на спину

дяди и поджала губы. Он вздохнул в ответ.

- А... характер... видений? - выступил тонким фальцетом нервный вьюнош из-за спины Бутча. Решил внести свою лепту?

- О-о-о..., - глаза целителя вспыхнули интересом - тема была богатой, - чаще всего явные

фобии и пиковые переживания, реализация скрытых желаний, - прищелкнул он пальцами.

- Скрытые..., - Райдо бросил быстрый взгляд на Таджо и его губы дрогнули в улыбке. - То

есть, если кто-то боится, что Мирия захватит побережье... ему будет чудиться, что началась

война?

- Вы на Севере, - очень сухо перебил дознавателя целитель, не испытывая никакого

пиетета к мундиру. - Если начнется война с Мирней, как уже было, Северный Предел

встретит её первым. Не Юг, не Столица. Войны не боятся только те, кому нечего терять. Про

войну с Мирней думает на Севере каждый.

Таджо заткнул Райдо легким взмахом руки - тот собирался спросить что-то ещё.

- Поговорите позже, - подвел итог он. - Сир Блау?

Дядя очнулся - он думал о чем-то очень глубоко, держа в руках трактат Мару.

- Приведи себя в порядок. Керн, - постановил он, бросив быстрый взгляд на меня, книга

полетела на стол, прямо сверху свитков. - Через двадцать мгновений в лаборатории, -

добавил он. - Господа...

Традиционный кивок по этикету дался мне сложно - в глазах плыло - у дяди было две головы вместо одной, у Райдо появились рога, а фигура нервного вьюноша исказилась так, что стала похожа на какое-то создание Грани. Вторая фаза началась раньше или... я опять ошиблась в расчетах?

Глава 128. Всё хорошо, Блау

Держалась я из последних сил — вторая фаза началась слишком быстро. Зашла, заперлась

в спальне и просто стекла по двери на пол - ноги меня не держали. Глаза зажмурила, но это

не помогало - они были везде. Везде... сотни лиц... сотни тех, кто прошел через мои руки в

госпитале.

Лица тех, кого мы не спасли.

Целитель оказался прав - глюки были отменного качества. Легионеры, горожане, горцы

стояли в коридорах, на лестницах, выходили из стен и... смотрели - смотрели - смотрели...

молча. И укоризненно. Как будто это я была виновата в том, что они такие. Как будто это я

была виновата, что тогда началась эта псакова война.

Спальня оказалось очень маленькой и начала заполнятся быстро - они все прибывали и

прибывали. Вот этого легионера, в разодранной форме, без одного глаза - мы вытащить не

смогли - не потому что не хватило сил, а потому что просто не дошла очередь - тогда

раненных было слишком много.

Вот девочка из нашей деревни - племянница старосты, девчонки-целительницы, совсем

зеленые, которых мы потеряли почти в самом начале, ещё легионеры и ещё... солдаты,

солдаты, солдаты...

Я трясла головой и жмурилась, в попытках нащупать антидот в кармане, но руки вспотели, и

флакон то и дело выскальзывал из пальцев.

Круг сжимался, они подступали к двери, их становилось все больше и больше... пока сзади

не появилась новая фигура в парадной преторской форме... седой, широкоплечий и

молчаливый, четко чеканя шаг, ко мне из глубины комнаты шагал... Марий.

Встала в позицию я мгновенно, раньше, чем успела подумать - щелкнули кольца, и

воздушный таран волной силы прошелся по комнате - слабенький, третий круг, но тахту

хорошо тряхнуло и в спальне сразу стало пусто.

Выдергивала пробку я зубами, давилась и захлебывалась, глотая антидот. Если придут ещё Юнис и Юстас... и... Нике... и Аксель с дядей... не знаю, что я буду делать.

- Леди Блау..., - в дверь требовательно простучали.

- Всплеск, - пояснила я громко, откашлявшись. - Просто всплеск..., - за дверью затихли.

По спальне я передвигалась осторожно, перебежками, замирая и заглядывая в углы.

Потрясающее правдоподобие видений -- и цвета, и сюжет. Согласно выкладкам Мару нужно

переживать последствия инъекции в здравом сознании - если это так - то через пару раз

можно точно свихнуться окончательно и бесповоротно, и необходимость получить

устойчивость от яда скорпиксов пропадет сама собой.

Психам резистентность ни к чему.

Галлюцинации ушли... растворились. Я выбрала одежду и скинула на ширму, переоделась и

подошла к зеркалу, чтобы вылечить щеку. С пуфа я слетела мгновенно, нырнув в сторону,

больно ударившись об угол стола.

Видения не ушли. Они всё ещё были тут. Все. В спальне... я не видела их, но... они отражались

в зеркале.

Я осмотрела комнату - пусто, осторожно приподнялась, заглядывая в самый краешек

зеркала и... встретилась глазами с Марием.

Меня прошиб холодный пот, все волоски встали дыбом, и через доли мгновений зеркало

разлетелось на кусочки - я даже не поняла, какое плетение я швырнула. Осколки

серебристым крошевом усыпали ковер, но это не помогло.

Псаки! Не помогло.

Они все равно отражались в кусочках стекла на полу... в каждом кусочке стекла... отдельное

лицо.

Я прикусила губу до крови, закрыла глаза и начала дышать ровно.

Дыши, Блау. Дыши. Это видения. Просто видения. Просто видения.