ГРУ в Великой Отечественной войне

В СССР Жоржа Коваля все десять лет ждала жена. «Дельмар» демобилизовался из армии, был восстановлен в аспирантуре, защитил диссертацию. Однако внезапно у него возникла проблема с трудоустройством. Виной всему теперь был уже советский режим секретности – он ничего не мог рассказать о своей службе. Он прослужил десять лет и, имея высшее образование, был уволен из армии рядовым с одной-единственной наградой – медалью «За победу над Германией». Он обратился к начальнику ГРУ с просьбой о помощи. Тот направил письмо министру высшего образования В.Н. Столетову с разъяснением, что «Дельмар» не может рассказать о характере своей службы в связи с подпиской о неразглашении государственной и военной тайны. С трудом удалось устроить его преподавателем в институт, он проработал в нем около 40 лет, опубликовал около 100 научных работ.

На самом деле все было немного по-другому. Жорж Коваль возвратился в Московский химико-технологический институт (МХТИ), восстановился в аспирантуре и начал заниматься научной работой, а спустя два года защитил диссертацию и стал кандидатом технических наук.

С 1953 г. Жорж Коваль – на преподавательской работе в МХТИ [34] , в котором он работал около сорока лет, и все эти годы занимался проблемами химической технологии и автоматизации химических производств. Многие из тех, кто слушал лекции доцента Коваля, стали кандидатами технических наук, руководителями крупных предприятий химической промышленности.

Жорж Коваль увлеченно занимался наукой, подготовил и опубликовал около ста серьезных научных работ, которые получили признание в научных кругах. Он принимал активное участие в работе научных конференций, выступал с докладами и сообщениями и за многие годы работы в институте смог создать целое научное наследие, которым и сегодня пользуются студенты Российского химико-технологического университета имени Д.И. Менделеева. Главное же его педагогическое достижение, как он сам считал, это помощь восьми аспирантам и соискателям стать кандидатами наук.

В холле вуза, перед большим актовым залом, до сих пор висит его портрет как выдающегося научного сотрудника и преподавателя этого вуза. Аналогичный портрет украшает один из стендов музея ГРУ.

Жорж Коваль не любил рассказывать о себе и не написал книг о своей работе, как это сделали многие его коллеги-разведчики.

Единственный оставшийся после него автобиографический документ – рассказ, уместившийся на одной странице. Лист, написанный в 1999 г. рукой агента «Дельмара», хранится в семейном архиве Ж.А. Коваля (сохранены орфография и пунктуация оригинала):

«Моя разведработа в качестве нелегала длилась до ноября 1948 г., когда я вернулся в Москву. Наиболее значительными событиями в моей разведдеятельности была работа на сверхсекретных объектах, где разрабатывались технологии производства ингредиентов атомных бомб (и производились эти вещества), в широко известном Ок Ридже и менее известных лабораториях в Дейтоне, штат Огайо. О моей работе в Ок Ридже рассказано в статье, опубликованной у нас в 1999 г. Там моя фамилия не названа, а названа моя кличка. Могу подтвердить, что все сказано там достоверно (за исключением «доктор химических наук»).

Я демобилизовался 6 июля 1949 г. В военном билете записано звание «рядовой», квалификация «стрелок» (впрочем, во время моей командировки в США я был призван в армию США и прошел полную (около 6 месяцев) подготовку как «combat engineer» (сапер). Демобилизован из армии США в званье старшего сержанта).

Я награжден медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной Войне 1941–1945 гг.», нагрудным знаком (номер 183) «За Службу в Военной Разведке», имею удостоверение «Ветеран военной разведки».

Жорж Коваль умер 31 января 2006 г. в Москве.

22 октября 2007 г. «за мужество и героизм, проявленные при выполнении специальных заданий», Жоржу Абрамовичу Ковалю было присвоено звание Герой Российской Федерации (посмертно).

В 1937 г. Разведупр направил в США еще одного резидента – кадрового разведчика Залмана Литвина («Мулат»). Ему, специалисту по Дальнему Востоку, была поставлена задача создать агентурную сеть для связи с советской разведкой в Японии. В Лос-Анджелесе в то время имелась большая японская колония, многие члены которой поддерживали родственные и деловые связи с соотечественниками на родине. Поэтому было принято решение об организации резидентуры для вербовки японцев в этом городе. Было решено также, учитывая многочисленность японских студентов в Лос-Анджелесе, легализовать Литвина как студента престижного Южно-Калифорнийского университета, являвшегося одновременно серьезным исследовательским центром. Под именем Игнаси Самюэля Витчака, канадского гражданина польского происхождения, он поступил в университет в качестве вольнослушателя, а после первого года обучения, отлично сдав экзамены, стал полноценным студентом. Последнее дало ему право вступить в специальную организацию отличников «Фай бета Капа», отделения которой существовали во всех университетах.