Группа «Альфа»

Любой из моих парней не хуже целой сотни агентов ФБР, даже героев «Арабской грозы». Но дело не в том. Дело в том, что до меня неожиданно дошло — я должен был не следить за Бентли и Ли, а заставить их совершить необдуманные поступки, которые поставят под угрозу срыва всю их операцию. Я должен был заставить их действовать спонтанно, без подготовки, в обстановке, которая будет контролироваться нами.

Только я начал обдумывать, как сделать это получше, раздался телефонный звонок. Ну и что, спросите вы — эти чертовы телефоны все время звонят в самое неподходящее время. Да, вы правы. Но номер заработавшего телефона, что не числился ни в одном справочнике — это мой личный телефон, о котором не знал ни председатель Крокер ни, даже, Стиви Вандер.

После шестого звонка я снял телефонную трубку:

— Марсинко.

— Капитан Марсинко. Говорит телефонный оператор Белого дома. С вами будет разговаривать адмирал Прескотт из Совета национальной безопасности.

Те из вас, кто уже знаком с ним, могут пропустить нижеследующую часть повествования и читать дальше, начиная со строчки, набранной курсивом.

Но те, кто ничего не слышал о нем, обязательно прочитайте — это пригодится вам в дальнейшем. Итак, контр-адмирал Пинки Прескотт III был моим наказанием Господним с тех времен, когда я возглавлял Команду 6 «Морских котиков», а он был коммодором^[31] и большой шишкой в командовании Второй группы сил специального назначения ВМС США. Именно Эта задница отказалась однажды подписать мое требование о выдаче запасных шнурков для десантных ботинок моим людям. Я говорю вполне серьезно. Он считал, что это неоправданные расходы. Мы завязывали шнурки узлом, а не бантиком и потом резали их ножом. Тогда я еще воспринимал Пинки всерьез и пытался объяснить, что, прыгая с парашютом с самолета на высоте 39 тысяч футов, вы можете остаться без ботинок, если они не завязаны мертвым узлом. Пинки, который терпеть не может прыгать с высоты более чем в 3.500 футов, да и то только для подтверждения своей квалификации «морского котика», чтобы получить надбавку за парашютные прыжки, и слушать меня не стал.

Это образчик его мышления. Что касается биографии, то Пинки-Экскремент, как я его называю, сын и внук адмирала. Пинки I был направлен на флот, так как происходил из старинной филадельфийской семьи, но без соответствующих положению денег, вынужденный сам зарабатывать себе на жизнь. Поэтому его и послали в Аннаполис в академию ВМС. Четверть века спустя по его стопам последовал Пинки II. За ним Пинки III, окончивший Академию в 1972 году. К счастью для флота у этого не было потомков — жене Пинки III удалили яичники. Как бы там ни было, он умудрился проскочить через курсы сил специального назначения и стал «морским котиком». Конечно, Пинки носит такую же нашивку в виде трезубца, как и я, но он никогда не подвергал свою задницу опасности и не водил людей в бой. Он занимался только одним — вел «бюрократические войны». Пинки III типичный представитель тех, кто и пальцем не шевельнет даже при крайней необходимости, чтобы только не испортить свою карьеру. Подобные типы отфутболивают друг другу бумаги, так как не решаются принять хоть какое-нибудь решение, будучи абсолютно пустыми местами.

Я ясно выражаюсь? Тогда вернемся к делу.

Как он попал в Белый дом? Как он попал в Совет национальной безопасности?

И затем до меня дошло. Месяца три назад Пинки бахвалился, что скоро получит назначение в Белый дом. Тогда я не обратил на это внимания, посчитав все пустым трепом. Оказалось, что это было правдой. Черт меня побери! И он явно собирался устроить мне очередную пакость.

Пинки уронил телефонную трубку на пол — я слышал, как она загремела по полу, а он, подвывая и бормоча ругательства, пытался поймать ее.

Невозможно представить себя важной персоной для окружающих, если вы так безобразно проваливаете сцену своего дебюта. Но он старался изо всех сил. Пинки вообще необычайно удачлив. А когда он лезет из кожи вон, начинает сильно заикаться.

— Д-Д-Дик, — произнес он, словно чертов П-П-Порки Пиг, а не офицер ВМС, — это — Пинки П-П-Прескот.

Я взял трубку и прорычал:

— Извини П-П-Пинки. — На самом деле я не извинялся, а просто дал понять, что я о нем думаю.

— Ч-Ч-Черт побери, Дик, я — адмирал и не смей передразнивать меня! — возмутился он.

Я так и видел его, сидящим в кабинете за своим большим столом и выходящим из себя от ярости. Мне очень нравится, когда Пинки приходит в такое состояние.

— О, прошу меня извинить, сэр, — сказал я, медленно произнося последнее слово так, чтобы оно прозвучало, как «дерьмо». Затем я замолчал, подождав его ответа. Я не собирался помогать ему ни в малейшей степени.

— Ты должен быть сразу же с утра у меня в кабинете, — велел Пинки величественно. — Из-за твоих действий у администрации возникли крайне серьезные проблемы, и я намерен положить этому конец раз и навсегда!

У меня в голове будто вспыхнула лампочка. Я неожиданно понял, какой гребаный тип позвонил адмиралу Грэю в Японию и приказал тому атаковать «Макдональдс» неподготовленным подразделением морской пехоты.