Группа «Альфа»

Друзья, вы, так же как и я, должны знать, что Коротышка совершенно не прав. Без жесткой военной политики с нашей стороны потенциальные противники, вроде Китая, просто сотрут нас в порошок. Но я продолжал молчать, чтобы как можно больше узнать о замыслах Бентли.

Брендел все говорил, но я не слушал его, а смотрел на большую фотографию в серебряной рамке, висевшую позади него на стене. На ней изображен генерал-майор Чжу Линьфань — начальник Ли Чаймена. На фото была надпись от руки: «Бентли Бренделу, так много сделавшему для сближения наших народов». Рядом с фото висело, тоже в серебряной рамке, каллиграфически написанное изречение:

«Военное искусство — искусство обмана.

Когда ты силен, притворись слабым.

Когда ты слаб, притворись сильным.

Если цель близка, притворись, что она далека от тебя.

Только так ты добьешься победы».

Я знал эти строки из книги Сунь-Цзы «Искусство войны» и не раз пользовался этими советами.

Я переключил внимание на Толстяка.

— Вот почему, — громко сказал Бентли, — мы хотим знать, где ты был и что делал по поручению Крокера.

— А зачем вы хотите знать об этом? — задал я риторический вопрос.

— Это тебя не касается, — бросил он высокомерно. — Администрация не отчитывается перед военными — все как раз наоборот.

— А ты что, выступаешь от имени администрации?

Он надменно усмехнулся:

— Именно.

Настало время поставить его на место. Я посмотрел на него в упор.

— Слушай ты, толстый хрен, предъяви мне документ, подтверждающий это.

— Не стану я тебе что-либо показывать, — пробормотал он, сквозь зубы.

— Дело не в том, будешь или нет. Ты просто не можешь представить мне хоть какой-нибудь документ, подтверждающий твои полномочия. — Я указал рукой на стены кабинета Коротышки. — Ты знаешь, чего здесь нет? — Тот тупо посмотрел на меня. Пинки сделал то же самое.

— У тебя нет президентского распоряжения о твоем назначении на должность, — разъяснил я. Глаза Пинки расширились от ужаса.

Дело в том, что каждый помощник или специальный помощник президента с гордостью вешает на самом видном месте распоряжение о своем назначении, подписанное президентом. Только в этом случае он получает соответствующие полномочия отдавать приказы и доступ к конфиденциальной информации.

Но у Бентли не было ничего подобного. Все, что у него имелось — это роскошная обстановка, впечатляющая коллекция фотографий на стенах кабинета и красиво написанное изречение Сунь-Цзы.

Я еще раз ткнул пальцем в стену.

— Бентли, у тебя нет гребаной бумаги. Ты здесь сидишь, но тебя здесь нет. Ты даже не прошел проверку Службы безопасности.

Это замечание вызвало у Пинки нескрываемый ужас. Пинки-Экскремент, ноль без палочки, знал, как работает система. Пинки Прескотт III, контр-адмирал ВМС США, штабной офицер, бюрократ и профессиональный аппаратчик знал — если есть документ, то есть и человек, а нет документа, нет человека. Чтобы иметь доступ к секретной информации, нужны соответственно оформленные официальные документы.

— Хочу дать тебе совет, Пинки, — проговорил я. — Если этот специальный советник не предъявит тебе сию же минуту необходимый допуск, то скоро всем станет известно, что ты передавал секретные материалы Министерства обороны неизвестно кому. Так что, вряд ли тебе светит следующая звездочка на погоны и продвижение по службе. — Судя по смертельно побледневшему лицу Пинки, до него дошел смысл моей фразы. Чтобы добить его, я показал пальцем на Бентли и добавил: — Эй, Пинки, ты знаешь, с кем завтракал твой приятель вчера? С главным китайским шпионом в Вашингтоне. Имя — Ли Чаймен. Репутация — опасный мерзавец. Возможно, тебе лучше вернуться в свой кабинет и поинтересоваться о нем у своих приятелей в Разведуправлении Министерства обороны.

Пинки смотрел на меня, как баран на новые ворота. То ли я неясно выразился, то ли говорил слишком быстро, но до него явно еще не дошло, что случилось. Черт с ним. Я взглянул на Бентли.

— Ты получал разрешение ФБР на встречу с Ли? — Не дожидаясь его ответа, я бросил: — Кстати, что это за конверт с оранжевой полосой ты передал Ли?

Бентли сверлил меня убийственным взглядом.

— Я ничего такого не передавал ему. — Но его бегающие глазки и срывающийся голос выдавали Коротышку с головой.

Мне нужно было избавиться от Пинки, чтобы поговорить с Бентли наедине. Поэтому я медленно проговорил:

— Если бы я был на твоем месте, Пинки, то немедленно вернулся бы в свой кабинет и занялся проверкой документов. Не сгибал ли кто пополам одну из мягких папок с оранжевой полосой, ту самую, которую вчера утром ты дал старине Бентли. Именно ее я видел в кармане у Ли Чаймена. Пинки, я думаю ты передал секретную информацию человеку, который не имел права знать ее. А это наверняка не понравится твоему приятелю в Разведуправлении Министерства обороны г-ну «X» и заставит его сильно понервничать.

— Б-Б-Боже м-м-мой, — начал заикаться Пинки.

Нужно отдать должное — ему не надо повторять дважды неприятные новости, если только вы говорите медленно и это касается его гребаной карьеры.