Гумилев

Смутную душу мою тяготитСтранный и страшный вопрос:Можно ли жить, если умер Атрид,Умер на ложе из роз?Все, что нам снилось всегда и везде,Наше желанье и страх,Все отражалось, как в чистой воде,В этих спокойных очах.В мышцах жила несказанная мощь,Нега в изгибе колен;Был он прекрасен, как облако, – вождьЗолотоносных Микен.Что я? Обломок старинных обид,Дротик, упавший в траву,

Умер водитель народов, Атрид, —Я же, ничтожный, живу.Манит прозрачность глубоких озер,Смотрит с укором заря,Тягостен, тягостен этот позор —Жить, потерявши царя.Или вот из стихотворения «Императору»:Призрак какой-то неведомой силы,Ты ль, указавший законы судьбе,Ты ль, император, во мраке могилыХочешь, чтоб я говорил о тебе?Горе мне! я не трибун, не сенатор,Я – только бедный бродячий певец,И для чего, для чего, император,Ты на меня возлагаешь венец?

…………………………………………..Старый хитон мой изодран и черен,Очи не зорки, и голос мой слаб,Но ты сказал, и я буду покорен,О император, я верный твой раб!И герой «Галлы» сообщает о себе:…………………………..Я бельгийский ему подарил пистолетИ портрет моего государя.

И отсюда в нашей характеристике его творчества легко сделать переход к указанию на то, что Гумилев не миновал обычной участи блудного сына, что из-под чужого неба он вернулся под свое, что тоска по чужбине встретилась в его душе с тоскою по родине. Экзотика уступила патриотизму. Изведавший дали поэт чувствует:

Золотое сердце РоссииМерно бьется в груди моей.

И Россия духа глядит на него с иконы Андрея Рублева:

Я твердо, я гак сладко знаю,

С искусством иноков знаком,Что лик жены подобен раю,Обетованному Творцом.…………………………………Все это кистью достохвальнойАндрей Рублев мне начертал,И этой жизни труд печальныйБлагословеньем Божьим стал.

Он болезненно отзывается на русские боли и в годину наших военных невзгод и поражений, обращаясь к Швеции, называя ее сестрой России, с горечью вопрошает:

Для нас священная навекиСтрана, ты помнишь ли, скажи,Тот день, как из Варягов в ГрекиПошли суровые мужи?Ответь, ужели так и надо,Чтоб был, свидетель злых обид,

У золотых ворот ЦарьградаЗабыт Олегов медный щит?Чтобы в томительные бредыОпять поникла, как вчера,Для Славы, силы и победыТобой подъятая сестра?И неужель твой ветер свежийВотще нам в уши сладко выл,К Руси славянской, печенежьейВотще твой Рюрик приходил?

Он вспоминает, как в старину русский Вольга боролся со Змеем, как

… ВольгаВыходил и поглядывал хмуро,Надевал тетиву на рогаБеловежского старого тура.

И печального героя нашей предреволюционной поры, мужика у престола, нетрудно узнать в стихотворении «Мужик»; приведем из него следующие строки: