Гувернантка

— Меня по-настоящему беспокоит тот интерес, я бы даже сказал, временами СОЧУВСТВЕННЫЙ интерес, который вызывают в широкой публике возмутительные события, подобные дерзкой выходке Веры Засулич. Подумать только! Засулич, видите ли, преследовала высокую, гуманную цель! Она выражала протест против поругания человеческого достоинства политического преступника. Наши социалисты всерьез считают, что гуманизмом можно оправдать стрельбу, убийства и взрывы. Эти люди потеряли всяческие нравственные ориентиры. Террор, оправдываемый социалистической демагогией, ведёт Россию в пропасть.

Кессель поднялся, давая понять, что время разговора исчерпано. Шидловский, а следом и Шумилов, тоже встали:

— Спасибо, Константин Иванович, за помощь, спасибо, что выкроили время. Не смеем более отрывать от дел. Позвольте откланяться.

Коллеги расстались довольные друг другом. Шидловский явно испытал приток сил и сделался весьма словоохотлив, не в пример тому, каким он был буквально четверть часа тому назад.

— Кессель подает кассацию на оправдательный приговор по делу Засулич, — пояснил он Шумилову причину поездки в Министерство юстиции, — он последние дни мечется между Сенатом и Министерством, обговаривая сопутствующие нюансы. Мы правильно сделали, что приехали сюда.

Это для Шумилова было новостью, ещё никто в Петербурге не знал, что обвинение решилось добиваться кассации решения суда присяжных по этому скандальному делу.

— Ну что, Алексей Иванович, какие будут мысли? — продолжал рассуждать вслух Шидловский на обратном пути в прокуратуру, — Как-то не вырисовывается у нас подпольная молодежная группа.

— Надо будет навести справки о происхождении Петра Спешнева. Обратиться в адресный стол. Может быть, стоит даже поднять в архиве материалы по делу петрашевцев?

— Я думаю, адресного стола будет достаточно. Особенно мудрить не надо, можно прямо спросить самого Спешнева, уверен, он не станет скрывать родословную под запись в протокол. Займитесь этим, — распорядился Шидловский, — Но только завтра, а сегодня вы мне понадобитесь для допроса прислуги Прознанских. Я вызвал кухарку и горничную. Допрос проведите сами, возьмите секретаря — для быстроты работы — пусть всё запишет. Да посмелее с ними! Эти люди по роду своего положения в доме все видят, все знают, но разговорить их бывает не просто. Помните, что частенько эти люди боятся сболтнуть лишнего не от злого умысла, а из страха, что им от места откажут. Вот вам примерный список вопросов, который я хотел бы увидеть отраженным в протоколе, — с этими словами Шидловский достал из папки, которую всегда носил с собой, когда отправлялся по служебным делам, листок бумаги и подал Шумилову.

Приглашение воспользоваться «шпаргалкой» выглядело несколько необычно, но Алексей Иванович ничего не сказал, справедливо посчитав, что излишние вопросы раздражают начальство и что очень часто непонятные ситуации разъясняются сами собой, а потому надо только набраться терпения и не упускать нюансов.

Шидловский предусмотрительно вызвал женщин с интервалом в час. Первой в комнате делопроизводителей появилась горничная Матрена Яковлева, робкая женщина лет 30-ти, гладко причесанная, в аккуратном шерстяном, наглухо застёгнутом платье. Её невыразительное лицо было бледно, губы — плотно поджаты. Она вся была как натянутая струна. Села очень прямо на предложенный стул и потупилась, лишь изредка бросая на Алексея Ивановича быстрые пугливые взгляды. Шумилов пару минут потомил женщину, продолжая неспешно возиться с бумагами и словно бы не замечая её. Понаблюдав осторожно за горничной, Шумилов, наконец, счёл, что достаточно её «выдержал» и, покончив возню с бумагами, и приступил:

— Итак, по предписанию помощника прокурора Санкт-Петербургского окружного суда Шидловского Вадима Николаевича, возбудившего уголовное расследование по факту смерти Николая Дмитриевича Прознанского, я, следователь Шумилов Алексей Иванович, проведу Ваш допрос в качестве свидетеля по этому делу. Уголовное законодательство Российской Империи не требует приведения свидетеля к присяге во время досудебного следствия, однако, на основании такого допроса может быть решен вопрос о вызове свидетеля в суд, где ему придется давать показания уже под присягой. В том случае, если между показаниями на досудебном следствии и в суде будут выявлены существенные противоречия, Вы можете подвергнуться уголовному преследованию. На этом основании я призываю Вас быть сейчас как можно более точной и правдивой в своих показаниях, дабы в дальнейшем не навлечь на себя подозрений как на неблагонадежного свидетеля, — Шумилов внимательно наблюдал за женщиной, чтобы быть уверенным в том, что до нее доходит смысл сказанного, — Вы понимаете меня?

— Да, вполне, — кратко отозвалась она.