«...И ад следовал за ним»

— Пойдемте, мистер Эд, — сказал он.

— Хорошо.

* * *

Последний плот подходит к самому городу. Эрл помогает старому Эду выйти на берег и в сумерках ведет его по бывшей главной улице к пивной. Старик сегодня на удивление шустрый, веселый. Они проходят через погруженный в темноту, опустевший город, населенный призраками.

Последние слова напутствия.

— Сэр, все в порядке?

— Да, мистер Эрл. Бодр, здоров и весел. У меня такое ощущение, будто я сбросил лет двадцать. Мне все по плечу.

— Вы ничего не забыли?

— Нет, сэр. Дождаться одиннадцати часов. Занять место в пивной. Чернокожим старикам это придется не по душе, но они ничего не смогут поделать. Вскоре в бар пожалуют нехорошие помощники шерифа, а может быть, и он сам собственной персоной. Спешить они не будут, но рано или поздно они обязательно придут ко мне. Крутые ребята, любят бить людей по голове.

— Они самые.

— У меня будет для них один сюрприз.

— Не сомневаюсь. Я очень переживаю по поводу вашей внучки.

— Попробуйте объяснить ей, как подобает себя вести. У меня так и не получилось.

— Ну, я тоже не смог.

Оставив старика сидящим в нескольких сотнях ярдов от пивной, довольного жизнью, возбужденного, Эрл направился от реки, к «дому порки».

* * *

Эрл этого не видел. Этого не видел никто. Но в ту ночь в Фивах произошло и другое событие. Приблизительно в то самое время, когда люди Эрла занимали исходное положение, на барже со скорбным грузом гробов, которая лениво качалась на неспешных волнах Яксахатчи, произошло какое-то движение. Гробы оставались неподвижными, ибо все они были пусты, как убедились Великан и его подручные.

Но из самой баржи, точнее, из тайника под палубой донесся негромкий звук. Это был скрип дерева о дерево, ибо отделялись друг от друга доски, как за четыре тысячи лет до того это происходило с деревянным конем. В палубе открылся потайной люк.

Однако из этого люка вылез не отряд воинов из Итаки, жаждущих сеять смерть и разрушения. Вместо этого появилась, потягиваясь и протирая глаза, словно после долгого сна, угловатая фигура. Ее движения были неуверенными, робкими, однако побудительные причины не были известны ни одной живой душе. Человек поднялся на ноги, закрыл потайной люк в палубе и огляделся по сторонам.

Под непроницаемым черным ночным небом безмятежно спали Фивы.

Человек вернулся к себе домой.

Домой, домой, домой. После стольких лет. Осторожно спустившись в воду, человек поплыл к берегу. Он вышел из реки чуть южнее городской пристани. Для него все вокруг было знакомо, но в то же время непривычно, словно он находился во сне.

Выбравшись на берег, человек пошел прочь от реки, к особняку. В конце концов, это был его родной дом.

Этим человеком был Дейвис Тругуд с револьвером в руке.

Глава 58

Сэм сделал все, что было в его силах. Он разгадал тайну; он добыл для Эрла всю необходимую информацию, хотя и ценой собственного достоинства, которое оказалось изрядно потрепано, когда Сэма выставила из Остина местная полиция — ему еще пришлось долго оправдываться, что он не собирался причинять никому зла и понятия не имел, что означает загадочный латинский термин «Treponema pallidum», по крайней мере до тех пор, пока не начала кричать та девушка.

«Я сделал все, что было в моих силах, — думал Сэм. — Я сделал все, что обещал, и от меня уже не зависит, будет ли какой-нибудь толк от добытой мною информации». Как оказалось, Эрлу было известно, что такое Форт-Дитрих, и он объяснил это Сэму; и теперь наконец происходящее получило хоть какой-то смысл.

Но Сэм не мог успокоиться.

Ему предстояло сделать еще один звонок. Достав бумажник, он поискал в нем визитную карточку с номером телефона юридической конторы из Чикаго, в которой работал адвокат Дейвис Тругуд. Тщетно. Кто знает, куда она запропастилась? Сэм постоянно терял вещи. Это было у него в натуре.

Но, разумеется, он помнил название конторы, магические слоги: «Моусли, Ваканнс и Дестин».

Из гостиничного номера в Уэйко, где он нашел убежище после скандала в университете Остина и после строгого приказа покинуть город и не возвращаться до тех пор, пока не наступит конец света или Техас не провозгласит независимость (что бы ни наступило раньше), Сэм позвонил по междугородной связи в чикагский телефонный узел и попросил сообщить ему нужный номер телефона.

— Сэр, в справочнике такая контора не значится.

Сэм опешил.

Помолчав, он сказал:

— Возможно, я произнес название неправильно. — Такое происходило сплошь и рядом: северяне никогда не могли разобрать с первого раза его «кукурузный акцент», хотя, разумеется, только так и следовало произносить английские слова, а то, что говорили они сами, являлось надругательством над великим языком. — Повторяю по слогам: Мо-у-сли, Ва-каннс, с двумя "н", Дес-тин. Могу произнести по буквам...

— Сэр, в справочнике нет ничего даже отдаленно похожего.

— Во всем районе?

— Во всем городе Чикаго.

— Понятно, — пробормотал Сэм.

Он положил трубку, совершенно сбитый с толку. Его мозг принялся лихорадочно обрабатывать эту неожиданную информацию, и через некоторое время появилось что-то похожее на решение.