И будет вам счастье

— Почем я знаю? — искренне удивилась Дашка. — Он обещал, что оставит все нам троим: мне, Таньке и Изольдке. Однако в кабинете мы завещание не нашли. Возможно, оно хранится у юриста.

Мне захотелось немного ее подразнить:

— Ты действительно в это веришь? Что мужик оставит все свое состояние, нажитое тяжелым трудом, бывшим женам? С какой такой радости? Вы у него и так кровушки достаточно попили, не жирно ли будет еще и после смерти вас содержать?

Дарья по-кукольному захлопала ресницами:

— Вообще-то это была не моя идея. Я бы лично ни копейки бывшему мужу не оставила. Но Лёня сам предложил! Сам! А мне что было делать — отказываться: «Нет, дорогой, оставь кому-нибудь другому, более достойному»? Конечно, я возьму наследство! И спасибо скажу! Приду на могилу, положу цветочки.

— Кстати, когда похороны Лисовика?

— Неизвестно, милиция еще не отдала тело.

Я взяла паузу, раздумывая, о чем бы еще спросить. Самое главное я узнала: у писательницы не было мотива для убийства. Наверное, надо быстренько закончить разговор и искать убийцу в другом месте.

До Дарьи неожиданно дошло, что ее только что с пристрастием допросили. Она принялась наверстывать упущенное:

— Не пойму, тебе-то какое дело? Интересуешься, выпытываешь… Ты ведь никакого отношения к Лисовику не имеешь, завещание тебе не светит!

— И тем не менее мне жизненно необходимо знать, кто убил Леонида Назарьевича.

— Почему??

Ответ пришел сам собой:

— Это мое кармическое испытание. Каждой ясновидящей периодически дают определенное задание, чтобы испытать ее возможности. Мое — такое.

— Кто дает?

Я закатила глаза к потолку:

— Высшие силы, кто же еще. Если не выполню задание — все, конец, перекроют поток.

Как ни странно, Дарью удовлетворило это объяснение.

— Я тоже иногда чувствую зов свыше, — доверительно сообщила она.

— Слышишь голоса?

А писательница-то, оказывается, ку-ку!

— Не голоса, а зов вдохновения, — строго поправила она. — Иногда, когда сажусь писать, мне словно кто-то надиктовывает роман. Работа идет как по маслу! А иной день часами бьюсь над каждой строчкой, бесконечно переписываю текст, а такая фигня получается! Нет, конечно, все равно лучше, чем у разных там донцовых и марининых, но не мой обычный уровень, понимаешь?

У нее был ужасно самодовольный вид. Движимая скорее раздражением, чем желанием узнать правду, я стала подначивать Дашку:

— Скажи-ка мне, зачем ты врала про ремонт? Будто тебя залили соседи, и теперь в квартире нельзя жить из-за нескончаемых ремонтных работ. Зачем, а?

— Это не имеет никакого отношения к убийству, — отрезала Дарья.

— А вот я так не думаю! Мне очевидно, что ты наврала про ремонт, чтобы иметь возможность жить в доме Лисовика. И что, спрашивается, тебе там понадобилось? Уж не связано ли это как-то с ограблением сейфа? Сама призналась, что в нем лежала солидная сумма денег.

Дарья приняла вид оскорбленной невинности:

— Мне не нужны чужие деньги, у меня своих полно. Я, между прочим, самая популярная писательница России, мои книги выходят миллионными тиражами!

Хозяйка метнулась в комнату и через полминуты бросила на обеденный стол яркие книжки, изданные в карманном формате:

— Вот, полюбуйся, они на каждом углу продаются!

Я полистала томики. Названия романов Дарьи Лисовик не блистали оригинальностью: «Кошка в бриллиантах», «Змея в сапфирах», «Крыса в аметистах», «Свинья в изумрудах»… Очевидно, автор решила пройтись по всем драгоценным камням и животным.

Что же касается миллионных тиражей, то здесь Дашка немного преувеличила. Я открыла последнюю страницу «Крысы в аметистах» и посмотрела выходные данные. Тираж всего-навсего шесть тысяч экземпляров! И тот не раскупается. Неделю назад я видела книги рублевской писательницы на лотке около метро. «Все по 20 рублей» — гласила призывная надпись. «Кошка в бриллиантах» соседствовала со «Справочником садовода» и «Сборником задач по химии для поступающих в вузы». Так что доходы у госпожи Лисовик весьма скромные. Зато аппетиты немереные, одна затея с певцом Кристианом чего стоит. Деньги из сейфа бывшего мужа ей нужны позарез.

— Была самая популярная, да вся вышла, — ответила я, захлопнув книгу.

На секунду мне показалось, что Дашка набросится на меня с кулаками. Однако она взяла себя в руки.

— Возможно, у меня сейчас не лучший период в жизни, — едко начала она, — но совсем недавно я действительно была самой известной писательницей в стране. И меня знала каждая собака. Я очень сильно сомневаюсь, что никому не известной ясновидящей Люсе Лютикой удастся достичь такого результата. Хотя бы когда-нибудь.

Браво! Дашуте палец в рот не клади. Я едва ей не зааплодировала. А она продолжала тем же ледяным тоном:

— Чтобы не возникало дурацких вопросов, я скажу, зачем выдумала про ремонт. Просто мне надо было оказаться рядом с Леонидом Назарьевичем. У нас с ним было общее дело, теперь уже можно признаться, что мы планировали открыть издательство, в котором печатали бы мои романы. Вот этот проект мы с ним и обсуждали.

— Почему бы не сказать бывшему мужу прямо: хочу, мол, пожить у тебя? К чему ложь?