И будет вечен вольный труд

Три огненных дуба на пупе земном,От них мы три желудя-солнца возьмем:Лазоревым — облачный хворост спалим,Павлиньим — грядущего даль озарим,А красное солнце — мильонами рукПодымем над миром печали и мук.Пылающий кит взбороздит океан,Звонарь преисподний ударит в Монблан^{344},То колокол наш — непомерный язык,Из рек бечеву свил архангелов лик.На каменный зык отзовутся миры,И демоны выйдут из адской норы,В потир отольются металлов пласты,Чтоб солнца вкусили народы-Христы.О демоны-братья, отпейте и вы

Громовых сердец, поцелуйной молвы!Мы — рать солнценосцев на пупе земном —Воздвигнем стобашенный, пламенный дом:Китай и Европа, и Север и ЮгСойдутся в чертог хороводом подруг,Чтоб Бездну с Зенитом в одно сочетать,Им бог — восприемник, Россия же — мать.Из пупа вселенной три дуба растут:Премудрость, Любовь и волхвующий Труд…О, молот-ведун, чудотворец-верстак,Вам ладан стиха, в сердце сорванный мак,В ваш яростный ум, в многострунный языкЯ пчелкою-рифмой, как в улей, проник,Дышу восковиной, медынью цветов,Сжигающих Индий и Волжских лугов!..Верстак — Назарет^{345}

, наковальня — Немврод^{346},Их слил в песнозвучье родимый народ:«Вставай, подымайся» и «Зелен мой сад» —В кровавом окопе и в поле звучат…«Вставай, подымайся», — старуха поет,В потемках телега и петли ворот,За ставнем береза и ветер в трубеГадают о вещей народной судьбе…Три желудя-солнца досталися нам —Засевный подарок взалкавшим полям:Свобода и Равенство, Братства венец —Живительный выгон для ярых сердец.Тучнейте, отары голодных умов,Прозрений телицы и кони стихов!В лесах диких грив, звездных рун и вымян

Крылатые боги раскинут свой стан,По струнным лугам потечет молоко,И певчей калиткою стукнет Садко:«Пустите Бояна — Рублевскую Русь^{347},Я тайной умоюсь, а песней утрусь,Почестному пиру отвешу поклон,Румянее яблонь и краше икон:Здравствуешь, Волюшка-мать,Божьей Земли благодать,Белая Меря, Сибирь,Ладоги хлябкая ширь!Здравствуйте, Волхов-гусляр,Степи Великих Бухар,Синий моздокский туман,Волга и Стенькин курган!Чай стосковались по мне,

Красной поддонной весне,Думали — злой водяникВыщербил песенный лик?Я же — в избе и в хлевуТкал золотую молву,Сирин мне вести носилС плах и бескрестных могил.Рушайте ж лебедь-судьбу,В звон осластите губу,Киева сполох-устаПусть воссияют, где Мета.Чмок городов и племенВ лике моем воплощен,Я — песноводный жених,Русский яровчатый стих!»

1911

Пахарь