И истинным леди есть, что скрывать... Книга 2. Вдовствующая маркиза.(СИ)

Гнев клокотал в его груди, ища немедленного выхода, и Кавендиш в ярости запустил тяжелым пресс-папье в стену кабинета. Раздался возмущенный звон разбитого стекла, и старинная ваза мейсенского фарфора превратилась в кучку безобразных осколков. Лорду только и осталось, что от души выругаться, да приказать, чтобы убрали останки дорогостоящей вещи.

Но, наблюдая за неспешными действиями слуги, Кавендиш сумел успокоиться и вновь перечитать злополучное письмо.

- Джон,- обратился он к лакею,- ты не помнишь - приходили ли в последнее время письма из Брайтона от леди Лилианы?

Слуга задумался, застыв с совком и осколками в руке.

- Нет, милорд,- в конце концов, убежденно высказался он,- последнее письмо из Брайтона пришло почти полгода назад! Перед Рождеством, как бы ни соврать!

У Кавендиша замерло нехорошим предчувствием сердце. Уж ему ли не знать, что Лили ему не писала уже года два, не считая той злополучной записки. Значит, письмо все-таки было, но...

- И куда оно делось?

Джон насупился, вспоминая.

- Не знаю, ваша милость,- растерянно протянул он,- не помню! Но я всю вашу корреспонденцию складываю на письменном столе в кабинете. Должен был и это письмо отнести туда... Да! Скорее всего, так и было, милорд! А уж куда оно делось потом? Простите, не знаю!

Кавендишу не оставалось ничего другого, как отпустить слугу - ведь тот соблюдал порядок, установленный в его доме с незабвенных времен.

Теперь лорд встревожено обдумывал неприятную проблему. Значит, письмо все-таки было! Но куда оно делось? Кто осмелился его взять?

Ответ напрашивался, и чем дальше рассуждал лорд на эту тему, тем больше убеждался, что кроме Иннин это сделать было некому.

За обедом он то и дело поглядывал на черноволосую головку жены, не зная, как приступить к столь неприятному разговору. Он боялся обидеть её несправедливыми обвинениями и одновременно понимал, что другого выхода нет. Но, может, жена сама поможет ему в этой ситуации, предоставив приемлемое объяснение пропаже?

За рыбным блюдом Кавендиш всё-таки решился. Наверное, его в очередной раз вывел из себя унылый вид супруги, с отвращением ковыряющей вилкой превосходно приготовленную треску. Её нелюбовь к английской здоровой пище часто выводила из себя лорда, с уважением относящегося к еде. Поставили рыбу - ешь, не привередничай!

- Дорогая,- отложил он нож и вилку,- я недавно получил письмо из Брайтона!

- Да?- щеки, потупившей глаза Иннин мгновенно окрасились румянцем. - От кого?

Собственно, её виноватый вид уже был доказательством того, что совесть у жены нечиста, и лорда обуял вполне справедливый гнев.

- От кого же ещё, кроме леди Вудворт я могу прочитать послание, ведь письма Лили не доходят до адресата?

У Иннин задрожали и руки, и голос:

- О чем вы говорите, мой друг? Какие письма Лили?

Кавендиш стукнул кулаком по столу.

- Вы никудышная лгунья, миледи! Мне известно, что перед Рождеством моя дочь прислала письмо, и теперь желаю знать - куда оно делась?

- Я..., я...,- у супруги полились слезы, но в этот раз они не произвели на лорда должного впечатления.

- Сударыня! Я жду!

Иннин, нервно комкая салфетку, лихорадочно соображала, чтобы такое правдоподобное солгать. Проклятая, мерзкая старуха! Вечно она сует свой нос в чужие дела!

- Это произошло случайно,- взвыла она, демонстрируя отчаяние,- хотела посмотреть, а оно... там было темновато, и я подошла к камину, а оно..., оно сгорело, едва я его вскрыла!

Кавендиш хмуро хмыкнул. Такая нелепая ложь вряд ли кого-то смогла бы ввести в заблуждение.

- Ладно,- холодно согласился он,- пусть это письмо само ринулось в огонь! Но почему вы утаили сам факт его получения? Вы же знаете, насколько это важно для меня!

- Я боялась вашего гнева!

Лорд долго мерил суровым взглядом провинившуюся супругу.

- Стыдно, сударыня, очень стыдно! - в конце концов, упрекнул он её. - Мне стыдно за вас, коль вы сами лишены этого чувства!

И, зло скомкав салфетку, Кавендиш покинул стол, не дожидаясь конца обеда.

Столь серьезная размолвка, конечно же, не входила в планы Иннин. Она поплакала, с надеждой поглядывая на дверь в ожидании возвращения супруга, но он не вернулся.

- Милорд уехал в деревню, - доложил слуга, посланный разузнать, где хозяин,- передал, что к ужину не вернется!

Расстроенная Иннин весь остаток вечера простояла у окна, вглядываясь в темнеющую ленту подъездной дороги, но возвращения всадника так и не дождалась.

Её сердце тревожно билось, и сон бежал прочь. Почему она заранее не придумала приемлемой отговорки на этот случай? Но кто же мог подумать, что старая наседка возьмет в руки перо и нацарапает нечто такое, от чего Джордж взбесится!

Иннин плакала, ругала себя, металась по кровати, но ни разу не задумалась о том, что происходит с Лили, если даже миссис Вудворт преодолела свою нелюбовь к написанию писем.