И корабль тонет…

– Нелегкие времена, говоришь. Были бы нелегкие времена, я бы на них плевал с высокой лестницы. Знаешь, сколько я пережил этих нелегких времен. А это совсем иное, такого кризиса в мире давно не случалось. Все к чертям летит.

– Я понимаю, – с тревогой посмотрел на Шаповалова Суздальцев. Его вдруг, как кинжалом, пронзила мысль, что сейчас этот с выпирающим брюхом боров объявит о прекращения проекта в связи с финансовыми трудностями. А для него, Суздальцева, это значит, что хоть вешайся. Никто не знает, что он в долгах, как в шелках. Ему еще надо погасить кредит за прошлый фильм. Он был уверен, что картина принесет хорошую прибыль, а вместо этого полный облом, одни убытки. Случались у него и раньше неудачи, но такой урон произошел впервые. И если Шаповалов сейчас скажет… Продюсер даже вздрогнул от охватившего его ужаса.

– Ты не можешь этого понимать, это могут понимать только те, у кого есть столько денег, сколько у меня.

– Я понимаю, – не совсем уже понимая, что он говорит, произнес Суздальцев.

– Я уже тебе сказал, что ты ничего не понимаешь, – раздраженно бросил Шаповалов. – Поэтому лучше молчи. Точнее, отвечай на мои вопросы.

– Как скажите.

– Хочу поговорить о Шаронове.

– О Шаронове? – удивился продюсер. – Но у нас уже был разговор о нем.

– Полагаешь, у меня проблемы с памятью?

– Нет, что вы! – почти закричал Суздальцев.

– Ты сегодня странный, – заметил Шаповалов. – Чего-то боишься?

– Почему вы думаете, что боюсь?

– А что еще может сделать тебя странным, – усмехнулся миллиардер. – Другой причины нет. Да и быть не может. Тебе нечего бояться. – Суздальцев не сдержал довольной улыбки. – Пока, – уточнил Шаповалов.

Улыбка продюсера, словно перегоревшая лампа, мгновенно погасла. Он играет со мной, как кошка с мышкой, с ненавистью подумал он.

– В каком плане вы хотите поговорить о Шаронове? – поинтересовался Суздальцев.

Шаповалов привычным движением сунул в рот сигарету.

– У нас тут был с ним разговор. Он мне рассказал, каким образом случилось с ним преображение? Что-то знаешь об этом?

– Ничего такого он мне не рассказывал. Да мы давно с ним не общались.

– Жаль.

– У вас возникли сомнения?

– Может быть. Я не могу ошибаться. Сейчас все мои вложения должны быть оправданы. А у меня такое ощущение, что он чересчур далеко находится от реального мира.

– Мне тоже иногда так кажется.

– Вот как, – усмехнулся Шаповалов. – На самом деле, мне глубоко плевать, где он находится. Хоть на Сириусе. В конечном итоге это его дело. Мне же нужны гарантии, что он хорошо сделает свою работу.

– Но ведь это вы выбрали его, – не без опасения напомнил Суздальцев.

– Полагаешь, что я об этом забыл. Но я исходил из того, каким он был период, когда писал свои замечательные сценарии. А что осталось от его таланта теперь, когда он где-то там побывал? Как проверить?

– Даже не представляю. Приступать к написанию сценария еще преждевременно, ваш рассказ в самом начале.

– Понимаю, не хуже тебя. Вот что о чем я подумал. А что если ставку сделать на этого Ромова. Мы его пригласили в качестве запасного игрока. А теперь поменять их местами. Что думаешь? – Шаповалов пристально посмотрел на продюсера.

– Замечательная идея! – воскликнул Суздальцев. На самом деле, он был в этом далеко не уверен. А точнее почти уверен в обратном.

– А ты уверен, что он справится? Насколько я понимаю, ничего стоящего он пока не сотворил.

– Вы правы, но не все зависит от него. Сценаристы люди подневольные, чаще всего пишут на заказ. А заказы увы… Но вот в его способностях я не сомневаюсь. К тоже же я вам уже говорил, успех фильма на девяносто процентов зависит от режиссера.

– Про режиссера мне известно не хуже тебе. Поговорим об его кандидатуре позднее, когда будем иметь готовый сценарий. Я дам ход проекту дальше, если он меня удовлетворит.

– Это ваше право.

– Безмерно рад, что ты признаешь его за мной, – усмехнулся Шаповалов. – Вот что я хочу тебе сказать: устроим конкурс сценариев. Тебе нужно будет поговорить с Ромовым, мы даже увеличим его гонорар. Передашь ему: в случае успеха к обусловленной сумме он получит еще пятьдесят процентов.

– Это его очень обрадует.

– Так надо радовать людей. У меня такое подозрение, что ты на этом никогда не специализировался. Ты из тех, кто любит загребать все себе. Впрочем, это очень даже полезное свойство. Так что поговори с этим Ромовым, но пусть он держит все в секрете. Предупреди: если Шаронов прознает, моя договоренность с Ромовым будет аннулирована. Сумеешь сделать все как надо?

– Не сомневайтесь, Георгий Артемьевич.

– И вот еще что, – задумчиво произнес Шаповалов. – Попробуй-ка все-таки прощупать Шаронова, что от него можно ожидать. Ты как-никак профессионал в этом деле, у тебя должна быть развита интуиция.

– Поверьте, она у меня, в самом деле, развита. И очень редко подводит.

– Вот и используй ее по полной программе. А я тоже попытаюсь прощупать Шаронова. Хотя не люблю людей из того мира, если живешь на земле, то и должен жить по законам этой жизни. Вот когда переселишься туда…

– Совершенно с вами согласен, ничего хорошего от этого не бывает.