И корабль тонет…

– Вот значит как. Ради пути вы ушли с работы, где вам хорошо платили. Но теперь, когда вам вдруг понадобились деньги, то выясняется, что ваш путь ни черта негоден. Я правильно все сформулировал?

Шаронов все сильней ощущал, как растет напряжение внутри. Он не мог с ним соглашаться, но и боялся не соглашаться, это увеличивало вероятность получения отказа.

– Не совсем, – проклиная себя за неуверенность, возразил Шаронов. – Не всегда все можно оценивать в деньгах.

– Глупости! – фыркнул Шаповалов. – Эти слова всегда произносят те, у кого нет денег. Что им еще остается делать. Только убедить себя и других, что в мире существуют более важные ценности. Но только почему-то они не могут объяснить, почему на деньги приобретаются в том числе и эти более важные ценности.

– Не всегда.

– Что-то не припомню ни одного исключения из правила. А я много раз проверял его на практике. Что вы мне скажите на это?

– Это долгий разговор.

– Вы спешите?

– Нет.

Шаповалов подошел к бару и достал большую бутылку виски.

– Давайте с вами, Андрей Васильевич, выпьем, поговорим про деньги и про ваш путь.

– Извините, но я не пью.

– Совсем?

– Совсем.

– Напрасно. Даже благодетели в человеке должно быть в меру. – Шаповалов налил себе в бокал. – Не хотите выпить за здоровье вашего сына?

– Это ему не поможет.

– А что поможет?

– Вот об этом я и пришел поговорить. По контракту за сценарий вы должны заплатить мне определенную сумму.

Шаповалов вылил в себя виски.

– Не беспокойтесь, я всегда выполняю свои обязательства.

– Нисколько не сомневаюсь. Но деньги нам на лечение нужны прямо сейчас.

Шаповалов после принятие дозы виски взглянул на Шаронова еще более мутным взглядом.

– Повторяю, я всегда выполняю свои обязательства. Будет сценарий, будут деньги. Никаких изменений тут быть не должно.

– Но речь идет о жизни и смерти моего сына.

– А когда вы вступали на эту свою лыжню, вы думали, что может возникнуть такая ситуация.

– Не думал, – признался Шаронов.

– А если бы подумали, пошли?

– Не знаю.

– А я знаю. Человек всегда думает только о себе.

– Наверное, вы правы. Но мы с вами не договорили.

– О чем?

– О деньгах.

– Будет сценарий, будут деньги, ничего другого предложить не могу. Я не собираюсь платить за воздух.

– Но вы же знаете мои возможности.

– Все это было в прежней жизни. А сейчас мне нужно удостовериться…

– Но мой сын!

– Раньше надо было о нем думать. Можно идти куда угодно, хоть в монахи, хоть в пустынники, но прежде скопи капитал. А не скопил, работай, пока не скопишь. На данный момент могу предложить только бутылку виски.

– Спасибо, не надо.

– Между прочим, немалых денег стоит, коллекционный экземпляр.

– Боюсь, этого не хватит, чтобы вылечить сына, – хмуро ответил Шаронов.

Шаповалов широко развел руками.

– Все, чем могу. У нас с вами работа, а не благотворительность. Прошу не путать. Если нет больше тем для разговора, то я вас больше не задерживаю.

Шаронов, не прощаясь, направился к двери. Его остановил голос Шаповалова.

– А что у вас в папке?

– Начало сценария.

– Оставьте, я почитаю. Может, мне так понравится, что чего-нибудь и выдам.

Шаронов положил папку на стол и быстро вышел.

63

Марина металась по каюте. Неожиданное фиаско с Филиппом подкосило ее. Что дальше ей делать, как поступить? Она была уверена в успехе, его ей обещали глаза юноши. В тот момент она вдруг сама испытала сильное к нему влечение. Ей так захотелось его обнять, прижать к себе, почувствовать, как его губы вживаются в ее грудь. Она едва не начала срывать с себя одежду. Продлись эта сцена еще пару минут, так бы и поступила. И как бы она выглядела. Слава богу, что этого не случилось. Она давно, а скорей никогда не отличалась стеснительностью, но этого позора долго бы не забыла.

Марина вдруг задумалась над поразившим ее вопросом: а как она относится к Филиппу без учета полученного от его отца задания? Он заставил ее задуматься довольно надолго. Но приходящие в голову мысли доставляли мало радости. И что ей делать со всем этим, что в ней происходит? Она вообще теперь не представляет, как вести себя с Филиппом и как вообще будут складываться их отношения. Но главное, что делать с заданием? Отказаться?

Эта мысль, словно барабанная дробь, стучала в голове все настойчивей. О последствиях такого отказала лучше и не думать. Но она же не виновата, что все так складывается. Для нее и так все явилось полной неожиданностью.

Марина решила пойти к Филиппу и поговорить с ним. Но что она ему скажет? Нет, это не выход. Самое лучшее это уехать отсюда. Вернуться к прежнему существованию, снять конуренку в Москве, за гроши сниматься в эпизодах. И может, когда-то и повезет, например, Суздальцев предложит приличную роль. Хотя, если быть честной сама с собой, на это надежда слабая, такой, как она, он способен пообещать с три короба, лишь бы добиться своего. А он уже добился, так что может просто плюнуть на нее и больше не париться. Такие ситуации уже случались в ее жизни, все эти люди смотрели на нее, как на легкую добычу.