И мечты станут явью

– Ровным счетом ничего! Кроме того, что ты бросил меня в кафе практически без денег. За тебя расплачиваться.

– Я тебя не бросал! Могла подождать. – может, он и в самом деле вернулся?

– И, здесь вообще-то равноправие! Ладно! Я понимаю все. Это я так, ваньку валял. Мне правда перед тобой очень неудобно. Но ты прости меня, а? Давай встретимся. Поболтаем, музыку послушаем. Ну, давай сходим, куда ты хочешь. Только чтобы не очень дорого.

– Паш, ты сам не видишь: у нас не клеится. Я желаю тебе всяческого счастья. А сейчас… слушай, меня совсем тошнит. Пока.

– Ага, ну бывай… Какие вы, все-таки, бабы!

– Какие? – устало вздохнула Эля.

– Жадные и меркантильные! – в трубке раздались гудки. А Эля еще больше уверилась в народной мудрости «кто как обзывается, тот так и называется».

– Еще бы тебе не было плохо! Съесть столько мороженого, в котором полно вредной химии, – заметил итальянец.

– Роберто, пожалуйста! Итак фигово. Мне пришла отличная идея, как от всего этого телефонного кошмара избавиться: говорите всем мужчинам, что я уехала насовсем. Чтобы не перезванивали больше.

– Ты что, думаешь, нам приятно и есть время с ними разговаривать? Ты все это затеяла, вот сама им и отвечай! Во что ты нас втянула и втягиваешь? Тебе это кажется смешным, да? Что мой сын вынужден лгать, а я не могу сосредоточиться на работе?

– Вовсе нет, Роберто. Я чувствую себя очень виноватой, – Эле правда было совсем невесело. Она доплелась до «своей» комнаты, где из глаз у нее потекли слезы. Как часто она стала здесь плакать! И пребывать в паршивом настроении. Потому что устала, выдохлась от постоянного нервного напряжения, непонимания, пренебрежения и бесконечных мелких уколов. Как будто она из последних сил делает еще один шаг в надежде найти выход – но опять натыкается на глухую стену. Будто она бьется головой снизу о лед в отчаянной надежде прорваться к воздуху – но не выходит.

Она не плакала даже когда мама нечаянно (хотя психология учит: случайного не бывает!) опрокинула на 12-летнюю Элю бак с кипятком, что привело к ожогам трети поверхности кожи. Ее тогда несли к «скорой» по снегу, завернутую в одеяло – натянуть одежду было никак, а рядом рыдала мать. Прослезилась даже докторша, хотя она видела обожженную первый раз в своей жизни и к разным травмам должна была привыкнуть. А Эля их еще и утешала!

Но сейчас она лежала в чужом доме и разводила сырость. Потому что как бы ни старалась, Роберто все равно считает, что Эля плохая. Хотя все люди совершают ошибки. Но ее любимый не хочет, не может ей простить – ничего! Он снова так резко и разительно изменился из-за какого-то из пальца высосанного пустяка. И неизвестно, когда ветер подует в другую сторону. Как она устала от всего этого, от превращений Роберто из доктора Джекила в мистера Хайда и наоборот! Ей все труднее расслабиться рядом с ним, быть естественной, веселой, непринужденной. Она теперь не то что пошутить боится, а даже сказать лишнее слово. Вдруг Роберто опять все неправильно поймет?

За стеной, в детской, начал горько всхлипывать Джош. Он не знал, из-за чего плачет Эля, но явно это услышал. И ему стало тоскливо тоже. Наверняка у него была масса своих поводов для плохого настроения и для обид, особенно на мать. Кроме того, в подростковом возрасте, в который он вступает, психика особенно неустойчива. Но все же: какой пример она ему подает! «Все, прекратила реветь, встала и пошла».

Пока Эля умывалась, приводя лицо в порядок, внизу хлопнула дверь. Что это – голос Донны? Почему она здесь, во внеурочное время? Эля услышала, как Роберто говорит в прихожей: – Элли останется еще на несколько дней, хорошо?

Какие лебезящие, заискивающие у него интонации! Как будто он боится свою ex-wife. Может, и в самом деле боится – что она отнимет у него сына. Хотя как Донна может это осуществить – бывшая наркоманка, алкоголичка и мать-кукушка! Ни один суд ей Джоша не отдаст.

Чутье подсказывало Эле, что сейчас не лучшее время для знакомства с Донной. Она спустилась вниз, когда громкий голос экс-супруги послышался уже с улицы.

– А где Джош?

– Он позвонил матери и попросил забрать его.

– Что случилось?

– Он не захотел объяснять. – Роберто был мрачнее тучи, и Эля не рискнула задавать новые вопросы.

Мальчик захотел побыть с матерью. Но теперь Эля была уверена, это не из-за неприязни к ней: они совершенно нормально, по-дружески, порой чуть шутливо общались последние два дня. Опять немножко дрались подушками и смеялись. Джош с охотой показывал свои рисунки, рассказывал о своих путешествиях с отцом. «Где тебе больше нравиться жить: в Италии или Лондоне?» (Роберто уверял, что на его родине). «В Лондоне. В Италии очень красиво, интересно и у меня там много друзей, но я начинаю очень скучать по Лондону после двух недель». «А хотел бы ты жить в Италии все время?» – «Конечно, нет! В Лондоне моя мама, моя школа, мои лучшие друзья. Мой дом и вся моя жизнь».