И мечты станут явью

Минут через десять, когда они уже заканчивали трапезу, он вдруг заметил: – Ты делаешь очень много замечаний другим людям, в то время как сама далеко небезупречна. Почему ты уверена, что ты сама совершенство? – Эля чуть не подавилась. Она делает слишком много замечаний другим людям?! Она ко всем придирается, а не он сам или Мэгэн?! И Эля

никогда не говорила и не думала, что идеал во всем! Она ни в чем не идеал, и отлично это знает. «Что за ахинея?!».

– Я не постелил скатерть на тебя, потому что просто задумался, – раздраженно продолжил Роберто. – Пять лет я ел ланч всегда один, или с Джошуа по выходным. Теперь мне трудно враз изменить свои привычки.

– Понятно. Извини, если тебя обидела моя шутка.

Роберто опять не сказал спасибо за ланч. Он видел, что у Эли выступили слезы на глазах, но никак не отреагировал. Она поднялась наверх, умылась, спустилась вниз. Роберто мыл посуду. С довольной улыбкой посмотрел на нее – глаза Эли все еще были красными. Потом итальянец сел за свой ноут, по-прежнему не сказав ни слова. Абсолютно чужой и непроницаемый! Эля тоже не стала говорить ему ничего. Она думала: «Сколько еще раз Высшие силы, или что там распоряжается людскими судьбами, должны со всей силы шваркнуть тебя мордой об стол, чтобы наконец дошло: это не твой мужчина? Когда ты это поймешь? Пока от тебя не останется обгоревший каркас? Роберто начал меняться просто до неузнаваемости! До

пугающей неузнаваемости… Впрочем, возможно, он таким и был, просто раньше старался держать себя в руках, как поначалу все с незнакомцами. А теперь расслабился».

Или Роберто только с ней такой? Нет, он сам сказал: «Когда-то я был очень жесток и с Даниэлой тоже» – наверно, когда выманил ее в Лондон. Но она очень быстро ему надоела, пока была обузой, как сейчас Эля. И он точно так же ее выгнал. Роберто в целом порядочный, конечно, но его терпимость как-то уж слишком быстро истощается. И начинает оборачиваться своей противоположностью. Клайв бы так не поступил со своим другом! Хотя, откуда она знает?

Эля вспомнила об эксперименте Филипа Зимбардо: этот американский психолог набрал из студентов добровольцев, совершенно нормальных людей (главным критерием отбора было именно отсутствие отклонений в психике) и разделил на две группы. Одним досталась роль заключенных, другим надзирателей, которые должны были поддерживать порядок и пресекать побеги. Ученый хотел выяснить, в чем причина тюремных зверств, широко распространенных по всему миру – в садистических особенностях личностей тюремщиков или же виноват сам принцип, отдающий одних людей в полное подчинение другим? Результат превзошел все ожидания: на то, чтобы надзиратели превратились в типичных садистов, а заключенные в жалкие существа, потребовалось всего пять дней

! Даже самые убежденные пацифисты из числа тюремщиков вскоре вели себя как настоящие психопаты: они не только били “преступников”, но и бросали их в карцер за улыбку, заставляли стоять всю ночь в строю, и тд.

Еще оказалось, что в подобных условиях мучители воспринимают свое поведение как норму: эксперимент Зимбардо был прерван только после того, как его увидела и резко осудила невеста профессора – сам он тоже забыл про жалость и не осознавал, насколько чудовищно все происходящее. В итоге Зимбардо сделал следующий вывод: если один человек имеет над другим неограниченную власть, а этот второй в силу каких-то причин (отсутствие денег, жилья, других близких людей) вынужден подчиняться, неизбежно появляется жестокость. Вот и Роберто стало просто не узнать. Он понял, что Эля полностью от него зависит до тех пор, пока не нашла работу. А когда еще это будет! Плюс она мешает ему работать – вернее, уже не мешает, ее теперь почти нет, но… Но видно, неосознанно он решил, что получил индульгенцию на то, чтобы вытирать о нее ноги.

А она сама – что с ней такое? Почему все больше увязает во всем этом? Почему не перечеркнет одним махом весь этот нарастающий кошмар и не сбежит – ну хотя бы домой, раз больше некуда? «Да ни за что! Туда, обратно? Нет, там в миллиард раз хуже!». Тут один Роберто, который лишь иногда начинает придираться – но его, в принципе, легко терпеть (эх, если бы не ее ставшее слишком чувствительным от любви сердце). А глиста Мэгэн не в счет, и она скоро уедет. А там целая свора распоясавшихся гопников, абсолютно уверенных в своей безнаказанности – и в том, что имеют право измываться над Элей. А что – свидетелей-то нет! А если есть, все свои! Все заодно. Нет, туда нельзя возвращаться! Надо срочно искать здесь любую работу. Чтобы больше не зависеть от Роберто!