И мечты станут явью

А еще начинайте замечать, когда вы занимаетесь самоедством. Вместо того, чтобы вновь входить в эмоциональный «штопор», заменяйте обвинения вашего садистского внутреннего критика-родителя на добрые слова по отношению к себе. Например, вы решили по утрам делать зарядку, но нечаянно проспали. Вместо того, чтобы привычно обвинять себя «У тебя никогда ничего не получится» и тп, скажите себе: «Проспать – это со всеми случается, ничего страшного. Я могу сделать 20 приседаний вечером». Если во время диеты из-за стресса вы сорвались и съели шоколадный батончик, вместо привычных ругательств в свой адрес (которые вызовут у вас еще больший стресс, так что вам захочется съесть еще одну шоколадку. А потом еще больше себя казнить) вы можете сделать те же самые 20 приседаний – это лучше, чем дополнительные калории. И точно лучше, чем самобичевания!

Если вы на кого-то сорвались, извинитесь. Я думаю, вы уловили суть: вместо того чтобы бессмысленно себя изводить, подумайте, как можно исправить эту (наверняка небольшую) ошибку. И даже если вы реально сильно в чем-то облажались и подвели других, вы тоже здесь не первый и не последний. Самоедство и тут ничего не изменит – важны усилия по исправлению создавшейся ситуации! И тогда, вполне возможно, вы останетесь в чужой памяти героем. По крайней мере, вы сохраните уважение к себе, понимая, что сделали в данном случае все, что могли.

Перепишите свой жизненный сценарий!

Среди методов лечения КПТСР также отлично помогает нарративная психотерапия

. Психолог будет страховать вас от чрезмерных эмоциональных реакций, неизбежных при тягостных воспоминаниях. Однако вы сами также можете стать сценаристом и режиссером своей судьбы! Опишите свою прошлую жизнь и свое будущее так, как вам хотелось бы их видеть. Включая реальные события, не избегая травматичных – но при этом изменяя свой взгляд на них! И на себя. Например, мои родители твердили мне, что я неряха, и я выросла с этим убеждением. Но затем всю оставшуюся жизнь я слышала только о своей чистоплотности! Недовольны мной в этом отношении оказались лишь Жанна и Роберто. Несколько десятков человек против четырех – это весомый перевес, согласитесь. Задумайтесь, точно ли ваши недостатки вам присущи? И вообще, правда ли это недостатки? Когда мне было 12, подростки в нашем дворе буквально заставляли меня попробовать наркотики. Я отказалась, зная о возможных последствиях (кстати, одна из тех девочек вскоре закончила очень плохо. Всего через месяц ей пришлось начать продавать себя за дозу, а потом она скололась до летального исхода). Меня тогда обвинили в «некомпанейности» и «трусости». Пара учителей тоже любила тыкать мне в глаза моим «индивидуализмом». Моя мама также любила называть меня «трусишкой». Если я не хотела общаться с теми, кого она мне навязывала, например. Или отмалчивалась при провокационных расспросах гостей. Но, посмотрев на свою жизнь трезво уже взрослыми глазами, я поняла, что уж трусихой-то я точно никогда не была! И дело не в том, что я первой призналась в любви мужчине, хотя это тоже показатель. Меня уважали одноклассники, хотя я считалась тихой, потому что я никогда не боялась высказать свое мнение. Я поступила в престижный универ, подготовившись сама, вопреки ругани и угрозам отца (он считал, что женщине высшее образование ни к чему. Я была обязана поскорей выйти замуж и рожать ему внуков, непременно мальчиков). Я сама выбрала работу на телевидении, потом в кинобизнесе – это тоже не для трусов и слабаков (съемки кино – это вообще сплошные форс-мажоры, и дело не только в капризах погоды. Так что без смелости и стрессоустойчивости здесь не обойтись).

Или вспомнить такой случай, когда мне было восемь: я возвращалась из школы, и в подъезде нашего дома на меня напал незнакомец. Он шел навстречу, вдруг преградил мне дорогу, схватил и полез под юбку. Сперва я оцепенела от неожиданности (взрослый же! Меня учили уважать старших), но тут же поняла: происходит что-то не то! Хотя я ничего не знала о педофилах. Я со всей силы ударила его (как теперь понимаю, по правильному месту, это меня и спасло), вырвалась и побежала наверх, плача и крича «Дурак, дурак!». Я пела, когда я шла наверх по лестнице – маленькой я любила петь. Больше я никогда не пела, заходя в этот подъезд. Еще очень долго мне было очень страшно. Вдобавок, мой отец, узнав об этом инциденте, стал относится ко мне как к «грязной» – словно я была в чем-то виновата! А сосед-педофил (как я поняла позже) несколько раз «подшучивал» надо мной: «Скажи, куда там тебя дядя ущипнул?». Хотя он не мог не видеть, что мне эта тема очень неприятна. Зато его это возбуждало и веселило. А то, что он каждый раз делал больно маленькой девочке – так на это плевать.